— Ты… от Борца? — с трудом произнёс
Ахмед.
— Нет, Руслан. Я не от Борца. Я
пришёл, чтобы говорить от имени мёртвых. Потому что больше за них говорить некому.
— Что?.. Да ты просто псих! — вскрикнул
он.
— Да, так меня называли и не раз.
Оглянувшись по сторонам, я прикинул время. Даже со всей возможной скоростью,
полиции не будет здесь ещё минут десять.
— Ты задаёшь неверные вопросы,
Руслан. Тебе надо спросить не «Кто я?», а «Где я был этим утром?».
Его глаза заметались, как испуганные зайцы. Лужа крови скапливалась на месте
его стопы большим алым пятном.
— Где ты был этим утром?
— Я был у тебя дома, Руслан.
Можно было бы сказать, что кровь отхлынула от его лица. Однако правда заключалась
в том, что к этому моменту он потерял её уже довольно много. Раздробленная стопа
не способствует стабильному кровообращению. А потому Ахмед просто стал ещё чуть
бледнее.
— Что ты сделал с моей семьей?!
— дёрнулся он всем телом и бессильно сжал кулаки. — Если с них хоть волосок упал,
я вырежу тебя! Твои друзей! Всех, кого ты хоть раз…
Очень плавно я опустил сабатон ему на горло, и горячечный поток слов стих. Только
глаза вращались в орбитах, как безумные.
— Я не убивал твою семью, Руслан,
— спокойствие в моём голосе требовало больших усилий. — Не пытал их. Они живы и
здоровы.
Он ощутимо расслабился.
— Просто хотел понять, кем нужно
быть, чтобы жить с тобой под одной крышей. Чтобы знать, чем ты зарабатываешь на
жизнь и в ужасе не разорвать с тобой любые связи. А вместо этого спать с тобой в
одной кровати и целовать утром в щёку. Обнимать и не испытывать омерзения. Называть
тебя мужем и отцом. Какими людьми нужно для этого быть?
Мои слова задевали его, но, чтобы по-настоящему испытывать от них дискомфорт,
следовало иметь совесть, а он давно променял её на куда менее ценные дары.
— И я получил ответ на этот вопрос.
Твоя любимая жена Виктория начинала с самых низов, как и ты сам, не так ли? Однажды
эта предприимчивая женщина втёрлась в доверие к своей не совсем дееспособной бабушке,
уговорила её переписать на себя квартиру, а после сдала несчастную в хоспис.
Руслан дёрнулся.
— Это ещё цветочки, ягодки будут
впереди, — заметил я. — Она тебе изменяла. С шофёром, кстати.
Тело подо мной заёрзало, скрипя зубами.
— Забеременела от него и сделала
аборт. Помнишь, когда она летала с подругой «на Мальдивы»? — мой вопрос повис в
воздухе. — И даже это ещё не всё. Ты знаешь, что она была замужем до тебя. А то,
что твоя жена довела до суицида свою падчерицу[1]? Очень её раздражало, что та пыталась отговорить своего отца от брака. Девочка
страдала от анорексии, а Виктория рассказывала ей, насколько та поправилась. Какие
у неё бока и щёки. Называла её «жирной свиньёй». У девочки начались обмороки, выпали
волосы, она заморила голодом себя до смерти, несмотря на все попытки отца спасти
её.