- Жды нэдолга.
С моей позиции можно было наблюдать
за манипуляциями сапожника. Сначала он склеил вонючей субстанцией
между собой куски кожи и минут на десять поместил пачку под
винтовой пресс. Затем на поверхности полученного блока обвел контур
ботинка и посредством ленточной пилы с электроприводом выпилил
сначала грубую заготовку будущей компенсирующей накладки. Аккуратно
обточив её уже точно под форму ботинка, тонким сверлом просверлил в
ней кучу дырок по её периметру. Затем обильно смазал клеем подошву
ботинка и накладку и снова пометил под винтовой пресс через
специальную металлическую колодку, имитирующую форму человеческой
стопы моего размера. Когда, по мнению мастера, многослойная кожаная
конструкция гарантированно прилипла к подошве, он принялся загонять
в заранее заготовленные отверстия длинные медные гвозди, концы
которых, сминались внутри ботинка в заклепку.
Наконец готовая обувь оказалась у
меня в руках. Надел, потоптался, немного, походил по мастерской.
Вне всяких сомнений, стало значительно комфортнее, чем было.
Расплатился с сапожником и, положив старую обувку в предоставленный
Сулейманом бесплатный пластиковый пакет, покинул мастерскую.
Модернизированная обувь хоть и не была разработана специально для
таких калек как я, вполне выправила мою походку до почти
нормальной. Еще бы физию отрихтовать, можно было бы и за какой
разбитной девахой прихлестнуть.
Притормозил у зеркальной витрины
магазина модной одежды, чтобы повнимательнее рассмотреть свою
наружность, что называется, в полный рост.
М-да, вылитый Квазимодо. Сейчас хотя
бы не хромаю. Но покрытая многочисленными шрамами деформированная
лысая башка, кривой нос, не смыкающиеся с правой стороны рта губы,
а ко всему перечисленному не менее уродливые глаза – один выпучен
как у рака, второй практически утонул в глазнице – всё это у меня
самого вызывает брезгливость и внутреннее неприятие.
Неожиданно мои душевные терзания,
были прерваны чьей-то веселой репликой:
- Что, Иван, налюбоваться на себя не
можешь?! Никак жениться собрался?!
Обернулся, парень примерно моих лет,
вроде бы Виталием кличут. Фамилию мой реципиент то ли не слышал, то
ли не запомнил.
- Пошл, козе в трещн, шутнк хренв! –
после чего одарил скалозуба таким взглядом, что тот моментально
свинтил в неизвестном направлении.