Пульс беспрерывно громыхает в висках, пока я сопоставляю все факты. Блядь! Мне нужно остыть. Однако дико вращающиеся винтики в моей голове лишают меня этой возможности. И в конечном итоге все дерьмо складывается в единый пазл. Девушка, темный переулок, больница, деньги, перечисленные из банка семьи О’Доннелл… Твою ж мать.
Я опираюсь на локти, выпуская из груди остатки кислорода.
Единственное, что меня сейчас спасет, это убойная доза морфина и крепкий сон. Вот только со сном у меня уже давно напряженные отношения. И сегодняшняя ночь не станет исключением.
Проглотив пару таблеток, я отправляюсь в кровать, однако вместо прохладных простыней попадаю в самое пекло ада.
Всю ночь я захлебываюсь в кошмарах, погребенный под грудой окровавленных тел своих сослуживцев. Крики разрывают меня изнутри. Не мои. Чужие. Молящие о помощи. Они зовут меня… В то время как я схожу с ума в своей же голове.
Алкоголь и наркотики в одном флаконе оказывают на мою психику сокрушающий удар, и я даже не понимаю, как мне удается вырваться из черной ямы и сделать болезненный вдох в горящие легкие. Меня словно живьем вырвали из-под земли на поверхность, содрав по пути всю кожу.
На мгновение мной овладевает отчаянная ярость, и я с хрипами хватаю ртом воздух.
Раз за разом.
Грудь ходит ходуном.
Я весь в поту, простыня полностью мокрая, как и штаны на мне. Дерьмо.
Со стоном присаживаюсь и свешиваю ноги с кровати, прежде чем подойти к окну и отдернуть шторы в сторону. Снова ночь. Сколько я проспал?
— Кошмары? — гремит в тишине тяжелый мужской голос.
— Твою мать, — ругаюсь я, когда резко оборачиваюсь и замечаю сидящий силуэт в дальнем углу комнаты.
— Присядьте, — мужчина указывает мне на кровать. В моем, черт возьми, доме. — Врачи рекомендовали вам постельный режим. Не стоит пренебрегать их советами.
Я не могу сдержаться от короткого смешка.
— Что за херня?
Мужчина устало поднимается с места и, опершись о трость, неспешно выходит из тени.
Старик О’Доннелл собственной персоной.
— Как-то многовато ирландцев в моей жизни за последние сутки.
— Рад, что не нуждаюсь в представлении. — Он тяжело вздыхает и добавляет. — Моя дочь весьма сложное создание.
— Да. Вынужден согласиться с вами.
— Наша семья сейчас переживает весьма непростые времена. И моя дочь, в случае чего, первая попадет под удар, — старик качает головой, проводя пальцами по морщинистым губам. — Я хочу, чтобы ты присмотрел за ней, пока я улажу все проблемы.