Петр настороженно прислушался.
То, что сейчас играло, стояло и на звонке у его сумасшедшего кузена. А Лера, которой вежливый Петр как раз недавно звонил, предупреждая о том, что заедет, обмолвилась, что ее сыночек поперся в супермаркет. Ближайший супермаркет находился как раз за этой драной аллейкой.
В умной голове Петра тут же построилась нехитрая логическая цепочка. И эта цепочка ему не нравилась. Недолго думая, он вылез из тачки и, ошарашив своим поведением просящего помощи парня, быстрым шагом направился по направлению к аллейке. Тот кинулся следом за ним.
Смерча Петр нашел почти сразу.
Это и правда играл его телефон: прямо-таки захлебывался звуками тяжелого рока и сильным голосом солиста, кричащего что-то о несправедливости, ярости и злости богов. А сам Дэн лежал неподалеку от дороги, около кустов, закрывающих его от посторонних глаз, на боку, не реагируя ни на что.
Петр похолодел. Поправил очки на переносице. Резким движением провел рукой по волосам. Окликнул родственника. Да, это действительно был его долбаный брат! Помешанная скотина, которую иногда хотелось удушить собственными руками. Сволочь, забравшая в свои лапы всю семейную удачу и так и норовившая выпендриться. Тот, в ком текла та же кровь, что и в нем самом. Брат. Оранжевое пятно на сером безразличном асфальте.
Молодой человек опустился на колени рядом с Дэнвом.
– Эй, Денис, – коснулся плеча неподвижно лежащего брата Петр, понимая, что у него от ужаса едва заметно дрожат пальцы. А раньше он считал себя вполне хладнокровным. – Эй! Хватит притворяться и вставай. Вставай. – Его голос стал еще более обеспокоенным. Кузен не поднимался. Мало того, он даже не двигался и глаз не открывал.
– Да он в отключке, – встрял парень, от нетерпения пританцовывая и все время оглядываясь.
– Заткнись.
Петр взял руку Дениса в свою, проверяя пульс – он был слабым, но все-таки был, и осторожно повернул темноволосую голову брата к себе. В слабом свете уличных фонарей молодой человек заметил, что Дэн как-то подозрительно бледен, а темно-серая тень от длинных ресниц его закрытых глаз только подчеркивает бледность лица.
– Я же сказал, его…
– Я же сказал – заткнись.
Петр перевел взгляд ниже. На ярко-оранжевой футболке виднелись темно-алые пятна. Эти пятна имели и продолжение – блестели под фонарем на асфальте. Они же были и на ладони Дэна, зажимавшего рану на животе.