Она куснула себя за внутреннюю сторону щеки, надеясь, что боль
заставит её наконец проснуться – и где-то глубоко внутри, глубже
сердца, зная, что этот кошмар происходит наяву, и от этого нет
спасения.
Она принадлежит им. Если они нашли «гарду», то ни за что уже не
отпустят.
В своём кабинете, тесном и тёмном, со стеклянной стеной, откуда
открывался вид на тренировочную площадку, Флеминг заставил Сандру
сесть в старое оранжевое кресло. Она двигалась, словно автомат.
Рука у неё до сих пор не работала, и Сандра кое-как устроила её на
подлокотнике, перекладывая, как какую-то постороннюю отдельную от
неё вещь. Рука казалась неестественно тяжёлой.
Сам Флеминг почти не глядя подкатился к своему столу и
остановился в месте, где коричневый линолеум уже был протёрт
колёсами инвалидного кресла до светлых глянцевых пятен.
– Итак, Ривера, – начала он. – Вы – солдат, вы приносили присягу
и, я рассчитываю, будете выполнять приказы, даже если они вам не по
душе.
– Вы ошибаетесь, – упрямо сказала она. – След ничего не значит.
Я не могу быть «гардой», я – «клинок».
– Почему вы решили, что одно исключает другое? – приподнял брови
Флеминг. – Потому что никогда об этом не слышали? Это ни о чём не
говорит. Возможно, когда у нас будет больше «гард» и информации о
них, мы узнаем ещё и не такое…
– Мне плевать, что вы узнаете! – Сандра стукнула по столу
Флеминга здоровой рукой. – Я, именно я, сержант Александрия Ривера,
не хочу быть «гардой». Если я такая уникальная, что могу быть и
тем, и другим, то почему вы не даёте мне быть «клинком»? Я шла к
этому восемь лет. Я тренировалась как проклятая, я ломала руки и
ноги на тренировках, я чуть не сошла с ума от боли, пока ставили
привод… Вы не хуже меня знаете, через что мне пришлось пройти. И вы
это просто отменяете?!
Сандра вскочила на ноги, не в силах больше сидеть и смотреть в
такие спокойные и понимающие глаза Флеминга. Они никогда за все те
годы, что он тренировал её, никогда не были такими понимающими…
Флеминг требовал, требовал и требовал, гнал её вперёд, а теперь… А
теперь он смотрел на неё как чёртов пёс, просящий прощения!
– Наш мир может погибнуть через год, – произнёс Алексей Флеминг,
глядя на Сандру снизу вверх. – Мы живём внутри апокалипсиса. И
сейчас нам не до ваших желаний! Ничьи желания сейчас не имеют
значения. Мы делаем то, что поможет нам… Когда я говорю