– Что это значит? – спросила Сандра, у которой внутри всё
переворачивалось от равнодушного цинизма этих слов.
– Разное, например, очень хорошая синхронизация с кем-то одним.
Возможно, вам никогда не потребуется это знать, так что не буду
тратить время на объяснения. Я и так уже достаточно объяснял вам
сегодня, Ривера. Можете идти. Вас проводят в выделенную вам секцию.
– Флеминг потёр чисто выбритый подбородок: – Мой вам совет:
забудьте всё, что было до. Распрощайтесь. Не надейтесь вернуть. Вы
– не «клинок», никогда им не будете. Для вас не найти «гарду».
Станете цепляться за… за вот это, – он указал на привод в обвисшей
руке Сандры, – будет только больнее. Примите свою новую жизнь.
***
«Примите свою новую жизнь», – сказал Флеминг.
Как бы не так! Сандра не собиралась ничего принимать.
Она не для того пахала столько лет, преодолевала усталостью боль
и желание сдаться, чтобы теперь стать обслугой для «клинков»,
подстилкой!
Сандра понимала, что собиралась точно так же пользоваться своим
«гардой», когда найдёт… Но большинство людей были рады, они хотели
этого, даже мечтали, выстраивались толпами, чтобы их заметили. К
тому же, они всё равно не могли сделать ничего большего. А она
могла! Она могла сражаться со страйдерами.
Ничего, как только вторая рука придёт в норму, она сбежит.
В глубине душе ей не хотелось. Грызло сомнение – противное
такое, как шорох крыс под полом: она ведь нарушит присягу… Она дала
обещание служить объединённым нациям и отдать собственную жизнь
ради защиты людей, а теперь не хочет поступиться не то что с жизнью
– с собственным комфортом, с гордостью, значимостью. Да, не хочет!
Потому что для неё унизительно служить телом, с помощью которого
кто-то будет завершать цикл. Кто-то будет пользоваться ей, как
шлюхой, – такую присягу она не давала!
Сандра начала оглядываться по сторонам. Её куда-то вели двое
похожих друг на друга капралов, которых вызвал Флеминг. Они
поднялись на один этаж на лифте, а теперь шли по длинному коридору,
в конце которого виднелись стеклянные двери – снаружи проникал
блеклый вечерний свет.
Когда они дошли до выхода, Сандра заметила, что и по ту, и по
другую сторону стеклянных створок есть ещё толстенные опускающиеся
двери, каждая сантиметров по пятнадцать толщиной. Видимо,
закрывались они только в особых случаях, но если уж
закрывались...