— Думаю, вы этого заслужили. Главное, не
подкачать сейчас. Эта сделка откроет нам новые пути и многим поднимет зарплату,
— подмигнул я, глядя на обрадованные лица сотрудников. — Адрес будет выслан на
почту.
Меня снова мощным магнитом притянуло к НЕЙ. Я
словно почувствовал… что-то… Блондинка взяла со стола бутылочку воды, медленно
поднесла ее к розовому рту и прильнула губами.
ОХ!
Я хотел завыть, ведь так сильно член упирался в брюки. Он мечтал, чтобы ее губы
также прильнули к головке…
Я застыл, смотрел, как она пьет воду. Капелька
скатилась по ее подбородку и упала в декольте, а после скользнула вглубь.
Стажерка тут же запустила пальчики в вырез платья и растерла ее.
Да я при виде этого чуть сам не потек! Я
захотел стать этой каплей!
— Да... Вот так... — прошептал я себе под нос.
— А теперь расстегни... —
громко сглотнул я.
— Что? Ты о чем, Алекс?
— Да я так, Гер. О своем. Ну, что, все? — хотел
подняться с кресла, но член торчал колом. — Все получили свои ЦУ. Вперед. За
работу!
— А ты чего?
— Решил задержаться, — хрипло процедил я
брату, провожая взглядом сотрудников.
После совещания мы отправились в кабинет.
Герман демонстративно сдул с таблички на нашей двери пыль. Уборщица полировала
в офисе каждый уголок, не говоря уж о табличке, но для Геры это был священный
ритуал. Что-то вроде: сдуть всех врагов и конкурентов, вставших на нашем пути.
Некоторые футболисты не стирают носки,
баскетболисты не меняют грузные потные трусы — и все это,
чтобы не спугнуть удачу и выиграть. А у Геры был свой «фетиш».
— Ну? Куда отправится в этом году праздновать
генеральный директор? — он посмотрел на меня.
— Понятия не имею. Я за этот год упахался.
Хочу к океану, на шезлонг и пару холодных банок пива. А финансовый директор
куда повезет свою жопу?
— Я… да я сам такой же. Вообще никаких
вариантов. Слушай, а может быть, в этом году отпразднуем вместе?
— Пф-ф… Мне твоей рожи здесь хватает, —
рассмеялся я и вызвал к нам секретаршу с парой чашек крепкого кофе.
До самого вечера сидел на своем шикарном
кресле, обтянутом премиальной итальянской кожей как на дощечке с иголками. Я так
хотел спуститься в клоповник и взглянуть на тихоню! Ее робкий взгляд,
которым она наградила меня, уходя из переговорной, до сих пор сохранился в
штанах дикой жутчайшей эрекцией!