Так и началась история постройки
города в мире мёртвых. Новости о скором появлении настоящего города
распространились по Нифльхейму, как пожар в сухом лесу. И раньше от
желающих увидеть стабильные земли хоть и на краткий миг было не
продохнуть. Но только после объявления столь громкой новости свита
царицы Хелы ощутила, что такое наплыв душ в царстве мёртвых. Но и
это они преодолели набирая себе в услужение самые полезные и нужные
души.
Дойдя до нужного уровня, отбиваясь
от высунувшегося на запах еды «зверья», царица Хела в сопровождении
бесконечного числа душ, что тянулся с самого верха и не думал
уменьшаться, создала целый новый мир. Мир, что назвали после
Хельхейм. Его строили самые сильные и лучшие души мастеров
смертных, а правила ими царица Хела, которая устраивала множество
турниров, поощряя самосовершенствование жителей своего мира.
Не каждая смертная душа в Нифльхейме
могла дойти до Хельхейма, но если уж у неё получалось, то это было
поистине великим достижением. И поток тех, кто рвался этого
достичь, не переставал иссякать ни через век, ни через два. Весь
Нифльхейм стремился попасть туда, где они могут ощутить что-то
близкое к жизни смертных.
Благодаря кооперации со смертными
душами асгардская богиня Хела начала иногда слушать голоса
населения Хельхейма и обнаружила, что это очень интересное занятие.
За время своего правления Хела выслушала множество судеб смертных,
а также сказаний о богах, что они передавали из уст в уста. Правда,
в их достоверности она начала сомневаться, когда услышала, как её
называют дочерью Локи, что в корне неверно. Но Хель милостиво
пощадила глупых смертных. Ведь откуда же им знать о состоянии дел в
Асгарде, куда им ходу нет? Вот и выдумывают разные небылицы, над
которыми Хель полюбила смеяться вместе со своей разросшейся
свитой.
Застопорившись в развитии своего
боевого искусства, Хель по совету одной смертной души из ближней
свиты решила переключиться на другие занятия. Так, царица Хельхейма
начала изучать разные ремёсла. Некоторые успешно, другие не очень,
но это и правда помогло ей отвлечься и впоследствии улучшить свои
боевые навыки.
Но, как уже было сказано, Хелу
постепенно начала одолевать всё большая скука. Бои и ремесло
перестали приносить удовольствие, а управление Хельхеймом уже давно
приелось. Вспоминая себя прошлую, так жаждущую власти и силы, Хела
иронично улыбалась на свои мысли об осточертевшем правлении. Итак,
однажды Баребра по пьяни ляпнула, что жизнь смертных намного
веселее, ведь их срок измеряется не Мидгардскими веками, а годами,
и им просто не успевает наскучить жизнь. Эта мысль засела в мозгу
Хелы довольно сильно и не собиралась отпускать.