Что же мне делать? Впереди показался мой дом, свет горел везде. Скорее всего, сейчас там паника — почти час ночи, мой телефон отключен.
И разговора точно не избежать. Я подошла к воротам и дернула калитку, она открылась — на парковке стояла машина полиции.
Это ужас.
Я поторопилась в дом. Надеясь, что полиция тут не по мою душу. Но никаких других вариантов не было. Мама с папой уже поставили на уши всех. И теперь было страшно другое — они просто меня потеряли или узнали то, о чем сейчас знать было нельзя?
Я замерла возле двери, закрыла глаза и сделал глубокий вдох.
Была не была!
Распахнула дверь и вошла в холл. Гул голосов раздавался из зала. Слышимость была отличная, потому что двери у нас там не было, как у Максима. Из красивой арки сразу показалось беспокойное лицо мамы.
— Есения? Игорь, она пришла, — она подлетела ко мне и крепко обняла.
Такая гиперопека меня слегка напрягала. Но я привыкла, что у меня такие родители. Они обеспеченные люди, и их волнение понятно. Но мне кажется, они начали перебарщивать.
— Со мной все хорошо, просто задержалась у подруги, попали под дождь, долго такси не могла вызвать, еще и телефон сел, — протараторила, а она всхлипнула, будто специально. Папа ведь сейчас все услышит. — Успокойся, мам, — строго попросила ее.
— Где ты была? — спросил отец, появляясь вместе с полицейским.
— Я уже сказала. У подруги, мы гуляли, потом попали под дождь, промокли, пришли к ней, мой телефон разрядился….
— Как зовут подругу?
Папа был напряжен, руки спрятаны в карманы брюк, а взгляд такой суровый, будто перед ним не дочь, а как преступница.
— Это допрос? — я отстранилась от мамы и посмотрела ему в глаза.
У меня в жизни происходил апокалипсис, а пап вместо того, чтобы поинтересоваться, что стряслось, спускал собак, и, уверена, сейчас скажет о моем домашнем аресте.
— Да. Пока ты там шаталась, мы с матерью чуть не поседели.
— Ты мне не доверяешь? Отчего седеть? Я …
— Ты еще ребенок. Маленький и несмышленой, — грубо перебил отец. — И ты будешь подчиняться моим правилам. Я не хочу за тебя краснеть!
— Я никогда не давала повода, — нахмурилась, но продолжала отстаивать свое слово.
Я не вещь, чтобы со мной так обращались.
— Это дело времени. Если допоздна шляться, то и в подоле принести легко!
А вот это был удар под дых. Я уже принесла, папочка… Только после такого скандала я уже не признаюсь. Буду до последнего хранить секрет. Или аборт сделаю.