Их с Каладрисом взгляды на мир едва ли
не противоположны. Один хочет сохранения власти. А другая желала
развития и в то же время защиты Земли.
– Довлатов? – обеспокоенный голос
Нереи заставил вынырнуть из воспоминаний. – С тобой всё в
порядке?
Звон в ушах в тот же миг стал
оглушительным. Вибрации от генераторов помех теперь не мешали
слышать его нормально. Дуротан всё так же смотрел на Каладриса, не
сводя с него глаз. И сейчас вождь весьма многозначительно
молчал.
Кивнув Нерее, я обратился к главе
Ассоциации.
– Могу я узнать, где и когда вы
родились?
– Нью-Гэмпшир, Новая Англия. Это
недалеко от Портленда. 10 апреля 1910 года, – Каладрис усмехнулся.
– Признаюсь, где вы, Довлатов, родились, мне не интересно. Но о
вашей связи с “Язвой” мне уже сообщили с десяток разных аналитиков.
Вы знали это?
Последний вопрос Каладрис адресовал
вождю.
– Намного раньше тебя, – Дуротан
недовольно нахмурился. – Не обесценивай других, штука-чви. Таким
бесчестием ты снижаешь ценность своих слов.
Перси с нескрываемым удивлением
смотрела на Дуротана. Вождь, оказывается, – весьма глубокая
личность и прекрасно разбирается в ведении переговоров.
– Довлатов-чви? – “Недвижимый” кивком
указал на развалившегося в кресле Охотника. – Я слышу слова, но ни
черта не понимаю. Что с ним не так?
Одна догадка пронеслась в моей
голове.
– Десятого апреля 1910-го года, –
внимательно смотрю на Каладриса, – Родились вы или ваше
тело?
Охотник усмехнулся.
– Мне не нравится, что переговоры
между Ассоциацией и Фракцией Орков проходят, как допрос. Вас здесь
вообще не должно быть, молодой человек.
Нерея весьма многозначительно
взглянула в мою сторону.
– У него человеческое тело, – качнув
головой, указываю на Каладриса. – Я могу это подтвердить, как
целитель. Но у него не человеческая душа. Поэтому я слышу звон,
когда нахожусь рядом. В Поднебесной, с Эксцентричным Буддой, было
точно так же, когда в него вселялся Дух Провидения.
Присев, подбираю с пола один из
генераторов помех.
– Максвелл притащил сюда эти штуки,
чтобы скрыть вибрации, исходящие от самого Каладриса.
В комнате повисло тягостное молчание.
Персефона посмотрела на замершего Каладриса, потом на
меня.
– Это крайне серьёзное обвинение,
Довлатов.
– Ваша мать, скорее всего, это знала,
– указываю на Перси и Нерею. – Но так и не убила Каладриса! Значит,
на то были серьёзные причины. Предположу, что Каладрис не враг
людям, но доверять ему Аталанта не могла. Поэтому создала Комитет
Силлы в противовес Ассоциации.