[Миша, срочно возвращайся! Весь
совет правления “Романов и КО” вызвали в королевский дворец Арана.
База в порту заблокирована техномантами СБ и армией
Арана.]
Во время разговора с принцем Сеймом
Аран-ди прозвучала одна фраза, покоробившая само моё представление
о своде правил, которого должен придерживаться
аристократ.
“Поражение в правах”– этим нам угрожал принц. Чудовищный
пережиток! Человека лишают права на посещение церкви, на имущество,
на возможность иметь детей, заниматься бизнесом или работать на
руководящих должностях. Детям могут отказать в образовании или
медицинской помощи, даже если они будут истекать кровью в приёмном
отделении больницы.
В худшем случае человека признают
“юридически мёртвым”… это страшно. Общество или правитель в лице
короля Арана в буквальном смысле отрицает само твоё существование.
Тебе не продадут билет в автобус, не пустят в магазин, не дадут
законно уехать из страны. У собаки, родившейся на улицах Арана, и
той будет больше прав, чем у человека, “поражённого в
правах”.
Такого человека может застрелить
полицейский, и ему за это ничего не будет. Его можно продать, как
живой, активно цепляющийся за жизнь товар. Причём кому угодно!
Работорговцам для гладиаторских боёв или чёрным докторам из
Поднебесной. Есть и среди аристократов те, кто покупает себе живые
игрушки для тайных игрищ.
Само собой, о таком нигде не пишут.
Все цивилизованные страны делают вид, будто практики “поражения в
правах” не существует. Есть жёсткая цензура в СМИ по этому вопросу.
Но я, чёрт возьми, вырос в семье следователей ИСБ! Я знаю, что
дерьмо никуда не делось! Его используют как законный аналог рабства
или крепостного права. Вот чем мне угрожал принц.
Сейчас мы с Романовым стоим на крыше
высотки в Аране и меня накрывает осознание. Нам. Угрожали.
Поражением в правах.
– Хочешь убить принца? – княжич
произнёс это спокойно, смотря с крыши здания на город. – Я не
осуждаю. Главное, Поле и Свете об этом не говори. Не зачем вешать
на наших девочек такой груз. Чужие тайны, знаешь ли, то ещё
бремя.
Смотрю на княжича, и настроение
становится ещё мрачнее.
– Ты тоже всё понял?
– Намного раньше тебя, – Романов
грустно усмехнулся. – Меня же как финансиста обучали. Мы с отцом и
дядями рассматривали разные сценарии того, как могут надавить на
род Романовых. Один из них, поражение в правах. Так что до меня
глубина задницы, в которой мы едва не оказались, дошла ещё там. В
камере.