- Ваше величество? - шепот раздавшийся откуда-то из кустов
заставил меня подпрыгнуть на месте. А Илайя, глаза которой
округлились в половину лица, едва не свалилась с дерева. - Это
вы?
Я промолчала, пошарив глазами по густой поросли... кто это?
Перепуганное сердце бухало в груди, но страха, как ни странно, я
больше не чувствовала. Моя интуиция безмятежно дремала,
недвусмысленно утверждая, что никакой опасности нет...
- Да, это я, - ответила твердо. - А ты кто?
- Ну, дак... - голос стал растерянным. Кусты зашевелились,
выпуская того, кто говорил. И я узнала его на один миг раньше, чем
он представился, - это ж я... Веним... Вы меня что забыли?
Толстый монах выпутался из кустов и уставился на меня. В своей
неизменной темно-серой хламиде, которая была немного порвана по
подолу, торчащему из теплого бараньего тулупа. Ясно с чужого плеча,
потому что он был очень узок в плечах и, кажется, не сходился на
животе. Впрочем и валенки тоже явно были чужие. Чтобы влезть с них,
монаху пришлось сделать несколько разрезов, сквозь которые я видела
застиранные, потерявшие белый цвет обмотки.
То, что я не признала толстого мага по голосу, расстроило его. И
он смотрел на меня с затаенной обидой. А я... Я почувствовала, как
из глаз хлынули слезы. Я была страшно рада видеть говорливого
толстяка, который, как я только недавно объясняла Илайе, стал для
меня «родной воронушкой».
- Веним, - пробормотала я и, сделав несколько шагов, с чувством
обняла мага-свинопаса. Всхлипнула, пряча лицо в его хламиде. - Как
же я рада тебя видеть!
- А уж я как рад, что вы меня вспомнили! - засиял маг, обнимая
меня своими ручищами и сжимая так, что воздух со свистом покинул
легкие. - Я уж и не надеялся вас встретить... Шел-шел... А вас все
не было и не было. И никто вас не видел, И не слышал... А уж когда
на лагерь наткнулся, решил, что все... Сгинули вы... Тоже... А вы
живы!
Я рассмеялась. Ничего не изменилось. Веним по-прежнему болтал
слишком много. Но то, что раньше вызывало раздражение, сейчас
звучала, как песня.
- А я тебя знаю, - подала голос с дереве Илайя.
Монах, наконец-то, выпустил меня, поднял взгляд на дерево и с
любопытством всмотрелся в амазонку.
- И я, - кивнул он. - Ты была там, возле кареты. Хотела убить ее
величество. И ты сестра Антоса и Грегорика...