Внимательно оглядываюсь. Еще один
сюрприз мне не нужен. И так облажался. Но сейчас вроде все
нормально. Угроз не вижу и не чувствую. Но это было близко.
Самонадеянность до добра не доводит. Слишком просто все получалось,
и вот результат. Кстати, на счет этой простоты надо будет
порасспрашивать. Что-то здесь не то. Но это потом.
Как тут мои пленные? С блондинкой
вроде все в порядке. Порезалась, немного. Ничего страшного, до
свадьбы заживет. Если бы не ошейник, возможно рана была бы
серьезней. А так нож скользнул по нему, оставив лишь царапину.
Девчонка, а ей от силы лет шестнадцать-семнадцать, испуганно
пялится на меня, хлопая густыми, длинными ресницами. Странная она
какая-то. Как кукла. Даже убежать не пытается. Стоит и ждет
чего-то. А если я маньяк, еще страшней этих рабовладельцев, или кто
они там? Вот сейчас закончу с ними и за неё возьмусь. Или в ступор
впала? Коли такая нежная, сидела бы дома, а не шлялась по тайге. А
может это ошейник на нее так действует? Похоже. Вон, даже руки не
связаны. Значит, ее совсем не опасались. Ладно, с этим тоже потом
разберусь, а сейчас береженого, Бог бережет. Пока два моих пленника
лежат без сознания, не выпуская их из вида, связываю руки девушки и
привязываю ее к торчащей из стены загогулине. От греха подальше.
Мало ли, что ей в голову взбредет. Тяжело с одной рукой, но она не
сопротивляется совсем. Мне бы болт вытащить да перебинтоваться. Но
боюсь пока это невозможно.
Только сейчас замечаю, что
остроносый, падая, легко мог насадиться на торчащую из бетонной
плиты арматуру. Повезло. Мне. Ему нет. Это мясо мне нужно живым.
Для допроса. Склоняюсь над раненым. В руке появляется нож. Быстро
выдергиваю из его штанов ремень и, заломив за спину руки, крепко их
стягиваю. Мужчина стонет и дергается. Больно? Понимаю. Мне тоже
больно. А как ты хотел? Потерпи. Будет еще больней. Небрежно
вспарываю ножом ширинку и сдергиваю брюки на щиколотки. С
командиром проделываю то же самое. А хорошо его приложило, в
сознание так и не пришел. Еще раз осматриваю пленников. Хорошо
зафиксированы, надежно.
Командир так и не пришел в себя. Ну
что ж. Значит он станет донором языка. Присаживаюсь рядом, руки
кладу ладонями на виски. Поехали! По сознанию бьет вереница
понятий, определений, образов, ассоциаций. Частично хватаю
фрагменты из жизни. Разбираться с ними буду потом. И так объем
большой. Наконец, поток информации иссякает и я со стоном открываю
глаза. Из носа и ушей мужчины течет кровь. Все, он овощ. Я чувствую
себя ни чуть не лучше. Все, теперь хоть могу общаться с
аборигенами. Параллельно удостоверился, что это действительно
наемники. Вернее бандиты, маскирующиеся по солдат удачи.