Я прошу у хозяина точки стритфуда стакан воды, а потом
устраиваюсь поудобнее за столиком.
— И так понятно, зачем твоему клиенту понадобились эти
персонажи. Маловероятно, что он такой из себя коллекционер.
Учитывая его пожелания, у него просто фетиш на зверолюдок, — я
начинаю рассуждать вслух.
— Возможно, я не спрашивал, — Нэш пожимает плечами.
— Да ладно тебе, ты не спрашивал только потому, что и без этого
знал ответ. Когда появился вирт, какая отрасль развлечений пошла на
резкий рост?
— Индустрия развлечений для взрослых, разумеется.
— Вот именно. Виртуальный мир представляет из себя идеальный
мир, где в рамках личного LVE можно настроить окружение по
собственному вкусу. Там всё, как в реальном мире: прикосновения,
поцелуи и прочие телодвижения. Вот только там исключены все
проблемы реальной жизни: вирт-девушки там всегда доступны, ухожены,
чисты, приятно пахнут во всех местах и выбриты тоже во всех местах.
Эти персонажи не стареют, не толстеют, не какают, не имеют
венерических заболеваний и никогда не залетят от тебя. И могут даже
то, что чисто физически не смогут реальные люди, а ты там — половой
гигант, даже если в реале импотент.
— Ну, с этим спорить трудно, реальные девушки резко стали не у
дел, когда появился вирт.
— Реальные девушки тоже рабы этой системы, просто у них в вирте
не фотомодели и греческие Афродиты, а писанные красавцы с полными
восхищения взглядами. Я читал, что когда-то были опасения, что
китайцы и индийцы расплодятся до такой степени, что планета
окажется на пороге экстремального перенаселения. В итоге случилось
наоборот: люди стали намного реже контактировать друг с другом для
продолжения рода, поэтому все страны в демографической яме. И чем
выше уровень жизни в стране, тем глубже эта яма.
— И ты прочел мне эту лекцию, потому что ненавидишь виртуальные
миры?
— Ненависть — слишком энергозатратное чувство, я не хочу тратить
свои эмоциональные запасы, чтобы ненавидеть что угодно: вирт, цыган
или сыр тофу. Моя позиция такова, что реальный мир при всем его
несовершенстве намного лучше любого выдуманного мира, а эскапизм,
то есть бегство от реальности, сейчас проблема похуже войн.
— Ну ты загнул, Кей. Некоторые люди почти круглые сутки торчат в
капсуле потому, что в реале огромная куча неразрешимых проблем,
вроде тотальной бедности. Мажорам, что сидят в красивых
небоскребах, действительно может казаться, что реал мало чем
уступает вирту.