— Тоже с собой берём? — быстро
выпалил я, чтобы вновь не погрузиться в депрессивные мысли о родном
доме.
— Ну да, надо же что-то в дороге
слушать. И магнитофон.
— А Гарик с Боливаровской розеткой
разобрался? Она работает?
— Работает, — улыбнулся Вовка. — Как
иначе чайник-то кипятить?
— Чайник понятно. Зачем тебе термос
тогда?
— Чтоб лишний раз бортовую сеть
уазика не напрягать, — рассудительно заключил Владимир.
— Блин, Бабах, а дрова и
растопка?
— Чтоб греться, еду готовить и воду
кипятить.
Володя посмотрел на меня с таким
выражением, будто я тупой. Я не сдержал доброго смешка. Бороться с
Вовкиной логикой было попросту бесполезно.
— Ну хорошо, — продолжил улыбаться я,
всё же решив сокрушить незыблемость его доводов, — так там же
магнитола есть! Зачем магнитофон?
— Жалко его здесь бросать. Смотри
какой он красивый. Красненький...
Бабах хитро улыбнулся. Я не понял
почему цвет должен иметь определяющее значение. Видимо опять
сработали какие-то странные ассоциации.
Может быть, потому что магнитофон был
точно такой же, как и у меня? В том, родном мире? Однокассетный
«Сони» с возможностью слушать радио и записывать звук через
встроенный микрофон. Отличался только цвет. Мой был чёрный.
— Это же воровство. Он же не наш.
— Боливар тоже не наш, — хмыкнул
Бабах, двигаясь ко мне с коробкой в руках. — Тохан, дверь
открой...
— Куртку накинь, холодно там, —
ответил я, выполняя его просьбу.
— Да я быстро...
С этими словами он выскользнул в
приоткрытую дверь. Поток холодного воздуха тут же ворвался в
затхлый гараж, принеся запах морозной осени. Я поправил воротник
кофты и посмотрел на Володькину куртку, висящую на вешалке. Простая
чёрная «кожанка», которые продавались на рынке в большом
количестве, и ничего общего с настоящим материалом конечно же, не
имели. Поверх куртки тускло поблёскивал медальон. Я невольно сделал
шаг вперёд и задумчиво на него уставился, словно видел в первый
раз.
— Что же ты за дрянь такая? — тихо
протянул я, после того как на улице хлопнула дверца Боливара.
Медальон представлял собой плоскую
металлическую пластину ромбообразной формы размером не больше
спичечного коробка. На поверхности была изображена ползущая змея. И
чего ради нам, пьяным придуркам, они тогда показались настолько
классными, что надо было их обязательно нацепить? Может быть,
подкупил сам цвет и фактура металла?