— Нет конечно, — улыбнулся Володя. —
Совсем за дурака держишь?
— Я просто спросил... Как думаешь,
сколько градусов за бортом?
— Минус ноль! — тут же выпалил
он.
— Блин, Бабах, не может быть «минус
ноль». Ноль, он на то и ноль. А дальше уже идёт минус, или плюс. К
тому же, при ноле снег тает, а тут лежит...
— Значит минус пятнадцать.
Я выразительно на него посмотрел.
— Ты же просто цифры сейчас от балды
говоришь?
— Ага.
— Странно... — протянул я.
— Что именно из всего происходящего
кажется тебе странным?
— Два часа говоришь едем?
Володька кивнул.
— Как думаешь, сколько снег идёт?
— До того, как мы приехали? Или
вообще в этом месте? Мире?
— И то, и то.
— Понятия не имею. А что?
— Ну смотри, освещение не изменилось.
Снега больше не стало. Смотри валит как. Метров триста, наверное,
видимость. Как это работает?
— А я знаю, что ли? У нас помнишь
как-то похожий снегопад начался... К вечеру уже по колено
было...
— Помню. Транспорт встал. Большие
дороги ещё чистили, а во дворах вообще не проехать...
Я невольно замолчал. Снова вспомнился
родной город. Или в данной ситуации точнее было сказать «родной
мир»? Вовка тоже еле слышно вздохнул. И только желудок разорвал
повисшую тишину голодным урчанием.
— Слушай, пожрать бы чего-нибудь... —
протянул я.
— Там морковка есть.
— Морковка — это хорошо, но хочется
чего-нибудь посерьёзнее.
— Хочется — перехочется. Экономим,
сам же сказал.
— Может покушаем как следует и потом
экономить начнём? — в шутку предложил я, хотя на самом деле был
полностью согласен с Вовкиной позицией.
Бабах улыбнулся.
«Действительно, — подумал я. — А что,
если в этом мире и правда ничего больше нет кроме снега и дороги?
Так что надо терпеть до последнего. Чёрт его знает, где мы сможем
раздобыть еды. И сможем ли вообще.»
— Тохан, Тоха, смотри! — взволнованно
воскликнул Вовка и нервно заёрзал на сидении. — Мне кажется или там
есть кто-то?
Я подался вперёд и устремил взор в
белёсую пелену. Действительно, прямо по курсу возникло какое-то
тёмное пятно. По мере приближения оно всё больше и больше обретало
очертания человеческой фигуры и какого-то стоящего рядом предмета,
в котором легко угадывался небольшой столик. Или лоток.
— Да, Бабах, это человек! — радостно
воскликнул я и тоже нетерпеливо заёрзал.
Не знаю почему, но я был очень рад
наконец-то увидеть в этом мире хоть что-то кроме перепаханной земли
и падающего снега.