Человек тридцать, чисто
партсобрание. Только без регламента: все галдят и друг на друга
орать не стесняются. Обстановка нервная, нас немцы давят и пауза
возникла только из-за морозов — говорят, у них смазка
застывает.
Командант бригады Коча Попович
хлопнул по столу ладонью, восстановил тишину и потер большим и
указательным пальцем воспаленные с недосыпу глаза:
— Отходить надо на юг, к итальянской
зоне.
Члены Главного штаба Боснии и
командиры батальонов заговорили почти разом:
— Почему на юг? Там Сараево! На
север, к Озренскому отряду! Нет, на запад! Ударить на
Подроманию!
То есть сколько людей, столько
мнений. А я все поглядывал на члена Главного штаба Слободана
Принципа, молодого парня лет двадцати семи. Поразил он меня не
возрастом (Иво Рибар и того младше, а уже член Верховного штаба), а
родней: дядя его носил ту же фамилию Принцип и звался Гаврилой. И
отличился тут же, в Сараево, почти сразу после рождения Слободана.
Семь пулек, тот самый.
— Мы должны соединиться с Верховным
штабом, — отрезал комиссар Фича.
— Да, но почему для этого нужно идти
на юг? — упроствовал Слободан.
— Верховный штаб не мог раствориться
в воздухе, — медленно начал Коча, разглаживая лежащую на столе
карту.
Вокруг нее тут же собралась толпа,
задние вставали на цыпочки, чтобы заглянуть через плечи и головы
передних. А поскольку никто и не подумал перестать курить, в куполе
из тел над столом немедленно повис топор.
— Вот смотрите. Части немецких 342-й
и 718-й дивизий соединилсь под Хан-Песаком и взяли Соколац, дорога
на север и в Сербию закрыта. Верховный штаб был восточнее нас, но
мимо не проходил, растворится в воздухе он не мог, значит, отступил
на юг.
— Но на юге Сараево!
— Обошли, через Подроманию и дальше,
на Горажде.
— Надо идти следом! — потребовал
Принцип.
Коча отрицательно помотал головой,
расправил усы и терпеливо объяснил:
— Если их преследовали, то на
Романийском плато сейчас войска противника. Кроме того, связные из
Сараево сообщили, что немцы расчистили дорогу на Рогатицу и могут в
любой момент направить подкрепления наперерез.
— А на север?
— Там немцы преследуют Озренский
отряд, мы попадем в клещи.
— На восток нельзя, на север нельзя,
на западе усташи, — раздумчиво протянул Слободан, — а на юге
Сараево. Получается, друже Коча, мы в западне? Значит, надо продать
свои жизни подороже!