И понеслось.
Боевая работа — довольно унылое
занятие, что бы там не показывали в фильмах. Идешь, в лучшем случае
едешь, лежишь, снова идешь, окружаешь, изредка пальнешь
раз-другой...
Выбрасывали нас километрах в пяти от
места, дальше вперед уходила разведка, подтягивались взвода, по
сигналу снимали часовых, если они вообще были и броском к
очередному «горскому штабу». Дальше по обстановке — или командиры
сами своих строили и приказывали сдать оружие, или приходилось
отлавливать.
Поначалу шло тихо, то ли мы все
хорошо делали, то ли четники плохо, но даже стрельбы особо не
случилось — так, нескольких активных придурков грохнули, как в
Верхе Поле.
За нами приезжала комиссия,
занималась она созданием органов власти, народно-освободительных
комитетов, и следствием. Тех, кто виновен в убийствах и грабежах,
винтила особая команда, она же и приговоры исполняла — я сразу и
наотрез от такой чести отказался, как бы не остервенеть от своей же
крови. Немцев бить надо, немцев!
И при каждой возможности старался
непричастных отмазать, если их сгоряча замели. Мои посмеивались
поначалу, а потом к нам все больше и больше народу приходило — кто
просто оружие сдать, а кто и в партизаны вступить.
Так что «сны за спасение» мне чуть
ли не каждую ночь показывали. Например, баню мою на даче,
построенную почти целиком собственными руками, бревнышко к
бревнышку, кирпичик к кирпичику. Сны это круто, только прежняя
фишка никуда не делась — деталей сколько угодно, вплоть до запаха
березовых или дубовых веников, от настоящей жизни в XXI веке и не
отличить — но стоит только потянуться включить ноут или за книгой,
мгновенно выбрасывает в явь. Хрен там инфу, заблокирован сервис. А
то бы я тут такого начудил!
Новости узнавали между выездами —
немцы свернули наступление, причем озренский партизанский отряд
отступил в полном порядке, часть тамошних четников перешла к
партизанами и все вместе действует вокруг Жепче. Вторая
пролетарская взяла Чайниче, расширив территорию «Фочанской
республики». Итальянцы так и не сподобились поддержать немцев, не
их погодка — холода градусов до двадцати пяти держались до середины
февраля, потом полегчало.
Двадцать шесть Объединенных Наций
подписали свою Декларацию, строго по принципу «куда конь с телегой,
туда и рак с клешней». И если с «Большой четверкой» или британскими
доминионами вопросов нет, то компашку разношерстных правительств в
изгнании и прочих Гондурасов нагнали чисто для массовки.