Ерунда. Нам платят за выдержку, за улыбку и за обслуживание. Как директор, так и гости. Хорошо платят. Любой офисный планктон позавидует. Да мне и мой Вовочка порой завидует. Мне есть с чем сравнивать. Восемь лет с подносом бегаю. И делать это приходилось в весьма бюджетных заведениях, где из ограничений было — не ковыряться пальцами в тарелке.
— Чего-то ты опять не в духе. — прокрашивая реснички, заводит разговор племянница. — Случилось чего?
Катюхе я ещё неделю назад рассказала, что меня достают сообщениями.
— Опять мелюзга с ума сходит. — не скрываю от неё, что мне снова прилетело от моей недоброжелательницы.
— Мелюзга? Почему ты решила, что это кто-то мелкий? Думаешь, прикол какой-то?
— Прикол или нет, я не знаю, а стиль этих сообщений… детский какой-то. Глуповатый, что ли.
— Почему ты так думаешь?
— Почему, почему, Кать. — рука дёргается. Вместо тоненькой стрелки у меня глаз Клеопатры. — Мля…Вот под руку, а! Катюха, прибила бы тебя.
Чтобы не испортить макияж, жду, пока высохнет подводка, а заодно занимаю себя разбором корзины с бельём.
— Да потому что по-детски всё излагается. Подколы детские какие-то. Глупые. Понятное дело, что там не написано, я малолетняя овца, решившая потрепать тебе нервы. Просто вот такое у меня впечатление складывается.
— Не веришь, значит?
— Почему я должна верить малолетней дуре?
В корзине преимущественно тёмные вещи. Сортировка не занимает много времени. На Вовкиных шортах меня словно боженька за руку берёт и останавливает.
Признаюсь, хозяйка из меня так себе. Я редко проверяю свои карманы перед стиркой, не то что чужие, но сейчас будто и правда высшая сила заставляет остановиться.
Запускаю руку в карман и извлекаю сложенную в крохотный квадратик бумажку.
В голове уже сущий ужас. Вдруг там внутри что-то ужасное? Может, там вообще наркотики? Травка?
Разворачиваю, а внутри ничего нет. Просто Вова почему-то решил чек из ресторана сложить так, что этот пузатый квадратик чуть не стал причиной моего инфаркта в мои неполные двадцать восемь лет.
Чуть не поседела!
Вздыхаю с облегчением, но взгляд выхватывает безбожно большую сумму, которую, судя по чеку в моих руках, кто-то да оплатил.
— Какого… какого хрена?