Кто осенью сажает? Осенью
выкапывают. Ася уверена, что Татьяна Сергеевна оговорилась. Иногда
такое бывает у старушек.
– Давай через окно. А то
меня заперли.
Как только Ася спрыгнула на
пол, на нее сразу набросилась шустрая мелкая собака. Ася
взвизгнула.
– Екатерина Алексеевна
вчера купила, – пояснила старушка. – Сегодня будем придумывать
имя.
Щенок увлеченно кружил
вокруг Аси, подпрыгивал, вставал на задние лапы.
– Ты ему нравишься, –
улыбнулась старушка. – Со вчерашнего дня под диваном сидит. Похоже,
привык. Да и как не привыкнуть. Кормят, поят, играют. Только
Василий Сергеевич недоволен.
– А Василий
Васильевич?
– Внучок
счастлив.
Василий Сергеевич — это
глава семейства. Молчаливый, кудрявый. Особо примечательно, что
форму очков в точности повторяли кудряшки на голове. Когда Василий
Сергеевич приходил с работы, Ася всегда сбегала домой. Знала, что
он жутко не любил учеников жены, Екатерины Алексеевны, и ученики
это чувствовали.
В целом, Василий Сергеевич
был неплохим человеком: не пил не курил, не ругался, ходил на
работу. Но по пустому холодильнику, простым чулкам, резиновым
сапогам Екатерины Алексеевны, было понятно, что семья жила в нужде.
Даже если соединить зарплату мужа, жены и пенсию Татьяны Сергеевны,
получалось совсем плохо, особенно для городского жителя. В первую
неделю месяца Екатерина Алексеевна шла на почту, платила за свет,
квартплату, садик. Потом покупала рис, макароны, подсолнечное
масло. Сомневаться, какую брать колбасу не приходилось, во-первых,
в магазине была только ливерная, а во-вторых, даже на нее не
хватало денег. Однажды Екатерина Алексеевна, настраивая домру,
пожаловалась Асе, что Василий Сергеевич поменял нелюбимую работу на
интересную. – А разве это плохо? – не поняла Ася. – На интересной
платят на шестьдесят рублей меньше! – вздохнула от тупости ученицы
Екатерина Алексеевна. И тут на домре визгливо лопнула струна, это
она в сердцах ее перетянула.
Из чего же, из чего же, из
чего же? Сделаны наши девчонки? – сыграла Екатерина Алексеевна на
двух оставшихся струнах… – Из чего же, из чего же, из чего же? –
сделаны наши мальчишки?
Три раза в неделю Асю
ходила в музыкалку: в понедельник на сольфеджио, среда, пятница –
на спецу, по домре. У Аси нет ни слуха, ни способностей, ходила в
музыкалку только ради Екатерины Алексеевны. Сорок пять минут
тренькала на домбре про капитана, который объехал много стран,
грызла старые мозоли на подушках пальцев, болтала с учительницей.
За четыре года учебы Ася так и не выучила эту пьесу, а у Екатерины
Алексеевны не хватило духу Асю прогнать. Учительница всегда
говорила еле слышно, не поднимая головы, как будто пела серенаду из
глубины сердца. Каштановая челка лезла ей в глаза, она поправляла
ее безымянным пальцем. Ноготь пальца был поврежден лопнувшей
струной, рос половинкой, вторую часть заполнял красный
рубец.