- Лишь бы тебе не навредил, - всё же поднял он к ней свои пьяные от любовных гормонов глаза.
- Ты же помнишь, я выносливая. Я тебя люблю, Дуэйн Дуглас.
- Барон Дуэйн Дуглас, - усмехнулся он в губы своей невероятной жены.
- Что?! Мы теперь аристократия? - сказала громче, чем сама того желала, Сель.
- Король Эдвард сказал, что биться королю и простолюдину как-то вульгарно и грозился меня даже в графы пожаловать.
Селена промолчала, услышав то, чего так отчаянно боялась.
- То есть Эдвард уже уверен, что Астан снова?.. - она не договорила, нахмурившись.
- А ты считаешь иначе? Он будет сюда таскаться до скончания жизни, но я каждый раз буду ему давать хорошего пенделя под его королевский зад. Пока жив...
- Как мне остановить это безумие, Дуэйн?! - простонала Сель, обнимая мужа за шею.
- Это моё дело. Так заведено среди самцов - отстаивать право на своих самок.
- Меряться причандалами и даже не спрашивать женщин, - зло произнесла кошка.
- Спрошу тогда: ты хотела бы победы Астана?
- Что?! Ты с ума сошёл?! - толкнула в грудь улыбающегося леопарда Сель.
- Значит нет? Но, в общем-то, и без разницы, я всё равно никому тебя не отдам, - и мужчина привлёк к губам свою любимую, которая вскоре забыла свой воинственный настрой и опять плавилась от жара его тела и ласковых рук, - все перья этому монарху выщипаю и хвост оторву, но ты как была моей, так и останешься...
Теперь мастер любил свою самку долго, чередуя и совмещая нежность и страсть.
Острый коготь оборвал шнуровку корсета, а пальцы сразу же потянули его вниз. Грудь Селены стала более объёмной по сравнению с юными годами, да и бёдра стали более округлыми, что безумно нравилось её мужу. Он сел на лавочку, установленную прямо в саду, а его пантера забралась на него сверху, страстно целуя его губы, пока мастер чувственными пальцами касался её кожи. В тот момент он очень жалел, что у него всего две руки, и он не мог одновременно и касаться её полной груди, и гладить упругие круглые ягодицы. Поэтому леопард справлялся как мог, стараясь не обделить ни один участок вожделенного тела.
- Любимый, ааа... - Сель шумно дышала, когда губы барона Дуэйна взяли в плен её грудь.
Он перекатывал сосок, лаская его языком и посасывая, а ладонями скользил по гладким бёдрам, восхищаясь идеальной красотой своей жены. Она всегда была для него самой лучшей, даже, когда тяжело переваливалась с ноги на ногу как утка, пока носила под сердцем их близнецов. Даже, когда не успевала привести себя в порядок, умаявшись с неугомонными котятами. Он, конечно, старался делить с любимой заботу о детях пополам, но его службу и преподавание никто не отменял, а Сель упрямо не хотела просить помощи со стороны, стараясь доказать, наверное, в первую очередь себе, что справится со всем. И справлялась, правда уставала, валясь с ног. И, когда Дуэйн возвращался из комнаты старшей дочери, прочитав ей на ночь сказки, а Сель засыпала на кровати, забыв зашнуровать сорочку после кормления близнецов, он не мог налюбоваться своей пантерой.