Если бы он не был так пьян, то давно бы сообразил, что значительно легче выстрелить или ударить прикладом двустволки по замку, но он был очень пьян, с настойчивостью безумца изо всех сил бился о дверь, попадая в косяк, в стенку, потирал ушибленное плечо и бил снова.
Оксана сидела в раме небольшого окна, загораживая собой толпу на улице. Не отрывая глаз, смотрела на методично выбивающего тяжёлую кедровую дверь Червнева.
Но тут услышала за спиной грозный шёпот:
– Ложись на пол, дура! Он из тебя решето сделает!
И, не поворачивая головы, прошипела тому, кто был во дворе:
– Прекратите!
Внезапно Герасим наконец-то заметил сидящую на подоконнике женщину, принял её за свою жену и яростно прорычал:
– Это ты, с*ка?! – Нетвёрдым шагом двинулся к окну, направляя на неё оружие.
Оксана замерла, соображая, стоит ли прямо сейчас падать на спину за окно, но острый взгляд охотника, кажется, в последнюю минуту заметил подмену.
Герасим констатировал:
– Это не ты с*ка. Не та с*ка... – И потерял к ней всякий интерес, повернувшись к двери.
Оксана ласково сказала:
– Гера, что случилось?
Он закричал:
– Не твоё дело! – почесал голову, ни к кому не обращаясь, пьяненьким голосом запричитал: – Тонька... Она мне с Сашкой Занудой изменяет... Я для неё... в тайге... гнус заедает... последний раз хозяин – это они так здесь медведя называют – чуть не заломал... а она... а она с Сашкой... и дети... мои дети... его дети...
С трудом подстраиваясь в тон пьяных откровений, Оксана горестно удивилась:
– Твоя Тонька? Не может быть... она же тебя любит...
Как два собутыльника, пропитанными алкогольными слезами голосами они вели диалог, в котором один не слышит вопросов, отвечая на свои путающиеся мысли, а вторая по несколько раз задаёт одни и те же вопросы, только бы продолжить беседу, отвлечь, уговорить отдать оружие. Она почти заговорила его. Он уселся за стол, упёрся локтем, подложил ладонь под голову. Ещё минута – он заснёт, и можно будет легко вынуть винтовку из его руки… Но тут заорала, завыла на всю улицу сирена.
Подкрепление прибыло! Какого чёрта! Сигнализацию как в американских боевиках включили!
Герасим дёрнулся, вскочил, сбивая на пол стул. В красных от водки и слёз глазах мелькнула не то мысль, не то воспоминание.
Он завизжал, направляя на неё своё оружие: