Ей было почти совсем не больно... а потом... она не знала, не спросила, как он это устроил, что целых два дня даже по его мобильному телефону никто не звонил. И они не выходили из маленькой комнатки, грызли, привезённые Костей кедровые орешки, ели имеющееся на хозяйстве у Оксаны «Шахматное» печенье, пили чай, разговаривали о его командировках, о её работе и целовались, целовались, целовались так, что кожа на губах потрескалась...
Он ушёл в понедельник на рассвете, когда в коридорах общежития ещё пусто было, и Оксана осталась одна, только от тоски, от одиночества не осталось и следа. Она знала, была уверенна, что скоро, очень скоро он снова тихо постучит и шепнёт:
– Впусти... Я соскучился... – И она откроет дверь...
Правда, он сразу сказал, что с женой, дочерью большого начальника пока развестись не может, только тогда для влюблённой двадцатилетней девушки это значения не имело.
И сплетни её ещё тогда не доставали, может быть, потому что оглохла, ослепла от счастья, а может, потому что подружек, сплетни приносящих, не было.
Год как один миг ожидания любви пробежал, потом ещё год. Потом Любочку жить к себе привезла. Костя помог – двухкомнатную служебную квартирку выхлопотал, к новой звёздочке представил, а тут и место в уголовном розыске освободилось.
Пока в райотделе работала, никто, кажется, не интересовался, а может, сама, пока сестричку не привезла, не прислушивалась: всё равно было. Однако только лишь должность получила, слухи поползли:
– Любовница! Конечно, при таком покровителе жить можно!
Нет. Забывать стала… Всё совсем не так получилось – сама, наверное, виновата была...
В голову себе вбила: Уголовный розыск! Уголовный розыск!
Сколько Костя уговаривал, сколько и архив Управления МВД, и работу с несовершеннолетними, и даже отдел виз и регистрации иностранцев предлагал, но она заладила:
– Уголовный розыск!
Думала, в Управлении люди серьёзные, ведь в первый же день с майором из хозяйственной части схлестнулась. Тот хоть и Костин ровесник, но уже тогда на жабу оплывшую с липким языком похож был.
Зашла карточку на принятую в пользование технику подписать, над столом наклонилась, а майор сзади зашёл... Ну, в общем, не пощёчину дала, не приём применила, а развернулась и со всей силы коленом ударила. Майор от боли взвыл, пополам согнулся.