— Лишь обстоятельства вынудили меня переступить порог этого дома. До моего дома слишком далеко добираться, а Марианне нужен был отдых. Но не беспокойся, мы скоро покинем твой дом.
— Не так быстро, сын. Не так быстро…
Глаза Якова Матвеевича начинают остро и опасно мерцать, и мне становится совсем жутко.
Я ещё не понимаю всех причин натянутых отношений между отцом и сыном. Но от их общения веет могильным холодом.
— Вам придётся задержаться. Тебе и твоей… — губы отца Бекетов презрительно кривятся, готовясь в очередной раз обозвать меня.
— Назовёшь её шлюхой ещё раз, я проломлю твой череп! — грозит мой защитник.
— Сойдёмся на нейтральном определении «гостья», — добавляет отец Бекетова с кошмарной улыбкой и звонит в колокольчик. — Я всё же настаиваю, что оставшаяся часть разговора должна пройти без лишних ушей. Марианну Устинову-Золотникову проводят в Янтарную гостевую спальню…
— Бирюзовую, — возражает Бекетов.
— Ближе к Сапфировой, то есть той, что была твоей? — цепляется к словам мужчина.
— Так и есть.
— Хорошо, — соглашается отец. — Пусть будет Бирюзовая.
Он отрывает тяжёлый взгляд от нас и переводит его в сторону прислуги, появившейся бесшумно.
— Отведите девушку в Бирюзовую спальню, проследите, чтобы ей выдали хотя бы гостевую пижаму, накормите завтраком.
— У меня аллергия.
— У неё аллергия.
Говорим с Бекетовым одновременно.
Левый глаз Якова Матвеевича подозрительно дёргается.
— Прежде чем кормить гостью, расспросите у неё обо всём как можно подробнее. Если её после приёма пищи осыплет дерматитом или не дай бог ещё что похуже случится, можете распрощаться со своим местом! — напирает Яков Матвеевич. — Вам всё ясно?
— Разумеется, Яков Матвеевич. Разрешите проводить гостью? — вежливым тоном интересуется женщина средних лет.
— Убирайтесь, — цедит сквозь зубы Яков Матвеевич.
— Иди, — шепчет Бекетов, шлёпнув по попе. — Валентина Петровна служит семье много лет. Она обслужит тебя как надо…
Я делаю большие глаза, сигнализируя, что нам нужно поговорить. С глазу на глаз.
— Потом, — отрубает и переводит взгляд на отца.
Я выхожу из кабинета, как мне и приказали, следуя за прислугой, на шаг позади неё. Но я была бы не я, если бы не отстала от Валентины Петровны уже через мгновение и не припала ухом к двери, чтобы услышать хоть что-то.