— Дело в том, что я не совсем обычный иллюзионист. Впрочем, если
вы позволите, то лучше побеседовать в другом месте.
— Согласен, — кивнул я, — прошу, — указал я рукой направление и
поехал внутрь. Впервые за два года я был заинтригован и это чувство
мне нравилось.
***
За два дня до этого. Особняк семьи Затара.
— Вы уверены, Альфред? — спросил Джованни Затара.
— Я думаю, что общество сверстников даст мальчикам возможность
лучше социализироваться, — ответил Альфред, краем глаза наблюдая за
увлеченно раскладывающей карты Таро девочкой лет десяти.
— Но всё-таки. Что моя Занни сможет сделать такого, что не
смогут сделать другие дети? — продолжал допытываться Джованни.
— Миссис Уэйн — крестная девочки. Она не раз и не два говорила,
что юная мисс Затара — самое доброе создание, что она видела. А
мальчикам нужна сейчас именно доброта, — вздохнул Альфред, — я могу
дать им образование, защитить капиталы семьи до совершеннолетия
хозяина Чарльза, но не могу излечить ту моральную травму, что до
сих пор мучает мальчиков.
— Альфред. Я очень уважаю вас. Но это не единственная причина. Я
хотел бы узнать, чего конкретно вы хотите добиться?
— У хозяина Брюса есть подруга. Я вижу, как он оживает, когда
она рядом. И я надеялся, что…
— Что Занни сможет расшевелить Чарльза? — с насмешкой продолжил
Джованни.
— Да. У хозяина Чарльза я уже вижу нехорошие признаки.
Постепенно он становится все более черствым, малоэмоцинальным и
слишком рациональным. Он зарывается в книги и не желает общаться с
внешним миром. Я консультировался с психологами. Это защитная
реакция психики ребенка. Но прошло два года и он так и не смог
выйти из этого состояния.
— То есть официальная наука здесь бессильна? — спросил он
Альфреда ни то серьезно, ни то шутя.
— Увы, — ответил Альфред, отпивая налитый ему гостеприимным
хозяином бренди.
— Что же. Это меньшее, что мы сможем сделать для детей Томаса, —
сказал он тогда.
Чуть позже, когда проводил Альфреда и условился о встрече,
Джованни сел рядом с дочерью.
— Что скажешь, солнышко?
— Он очень грустный. Он действительно переживает за этих
мальчиков, — сказала она, отвлекаясь от карт Таро.
— Да. А я ведь даже на похоронах не был. Друг называется, —
пробормотал он, на что дочь оставила карты и прижалась к нему.
— Зато сейчас ты хочешь помочь им. Они же дети моей крестной? —
спросила она отца, на что тот кивнул, — Значит, считай, что они мои
братья! — уверенно сказала маленькая Затанна. Правда в конце
неуверенно добавила, — ну, вроде бы, — чем вызвала веселый смех
отца.