— Наряду с Уэйнами, Кейнами, Аркхемами, Шреками и другими
семьями, — продолжил я мысль.
— Ага. Так и есть. Только моя мама не отсюда. Она из Европы, —
решила она почему-то уточнить. Тем временем, мы добрались до
лифта.
— Можешь пользоваться лифтом, если будет лень подниматься на
второй этаж, — сказал я, продолжая играть гостеприимного хозяина и
краем глаза наблюдая за Затанной.
— Круто! — сказала она и зашла в лифт. Когда двери открылись на
втором этаже, я продолжил экскурсию.
— Здесь моя комната, а вон та — Брюса, — указал я в сторону двух
комнат.
— А что это за комната? — спросила она, указывая на одну из
дверей в противоположной стороне.
— Это комната наших родителей, — сказал Брюс, а я лишь вздохнул
и попытался продолжить экскурсию. Но девочка не смутилась.
— У меня тоже нет мамы. Она умерла, когда я была маленькой, —
сказала она, опустив голову, а мне, почему-то, захотелось ее
пожалеть. «Кто бы меня пожалел?» — услышал я противный голосок
внутри себя, но жестко подавил его. В конце-то концов, я взрослый
парень, не буду же срываться на маленькую девочку, — а какой была
ваша мама? — неожиданно спросила она, почему-то пристально
всматриваясь в мое лицо. Не отвечать не вежливо, а вспоминать
больно. Но вот, я вздохнул и начал медленно говорить.
— Она была высокой. Очень красивой. Любила одеваться в красное.
А еще у нее на шее всегда висел фамильный жемчуг. Она… — вздохнул
я, чувствуя ком в горле, — очень любила, когда отец сам надевал их
ей на шею. Не знаю, почему, — сказал я, делясь своим давним
наблюдением. А перед глазами стоят они. Живые, счастливые, любимые.
«Не плакать! Не плакать! Ты свое уже выплакал!» — твердил мне
внутренний голос, а на глазах медленно наворачивались слезы. И в
эту секунду я почувствовал, как кто-то коснулся моей руки.
— Папа тоже грустит, когда вспоминает маму, — сказала она и
легонько сжала руку. Скупая слеза скатилась по щеке. Не знаю, какой
черт дернул меня говорить об этом. Я давно для себя решил, что все
случившееся не имеет для меня никакого значения. Это было проще,
чем ежедневное страдание от чувства вины. И вот эта маленькая,
нескладная девчушка заставила меня вспомнить, что это не так. Не
знаю, что я хотел сказать ей. Может быть нагрубить или как-то иначе
закрыть неприятную тему, но я не успел. Она подошла к моей коляске
и, к моему удивлению, обняла.