— А ты что, думал, мы тебя оставим без прикрытия? Не будь
ребенком, брат. Как ты себе это представляешь? — спросил он и,
сделав глоток супа, продолжил, — зато последние полгода тебя никто
не беспокоил, так что… — и, сделав приглашающий жест, вернулся к
супу. И Брюс начал говорить. Медленно и обстоятельно, прерываемый
вопросами брата и продолжая трапезу, он рассказывал о встрече с
Анри Дюкардом в китайской тюрьме, о Лиге Теней и о тех тренировках,
что он прошел. О том, что нынешнее положение в Готэме в том числе и
их заслуга. И о том, что ему удалось сжечь храм Лиги, из-за чего
погибло много ее членов и о своих дальнейших действиях. В этот
момент он нахмурился, что не ускользнуло от взгляда брата.
— Брюс, знаешь, что я понял за эти годы. Иногда нам необходимо
принимать тяжелые решения. И в данном случае, других вариантов
решения проблемы я не вижу. Уже то, что не все члены лиги погибли —
опасно. А этот Анри Дюкард? Ты уверен, что он был простым членом
лиги, а не каким-то «офицером» или вовсе, заместителем этого… Ра’с
аль Гула. Хм, ну и имечко. На Аль-Муалима* чем-то смахивает, —
пробормотал последнее Чарли, приступая к стейку.
— Я не палач и не стану им, — сказал Брюс фразу, сказанную им
когда-то Ра’с аль Гулу.
— Я вижу. Это ведь не просто принцип, да? — спросил он, не
отрываясь от стейка, чем удивил Брюса.
— Нет… не только, — медленно проговорил Брюс, всматриваясь в
лицо брата, — но… как ты понял?
— Ох, Брюс. За тобой ведь не только следили. У меня в сейфе
лежат пять папок с результатами наблюдения. Очень интересными
результатами, — сказал он, оставив столовые приборы и оперевшись о
стол локтями, — ты знаешь, как называлась моя дипломная работа? —
спросил он, на что Брюс покачал головой. К своему стыду он не
интересовался учебой брата и мало знал о его дипломной. Тем более,
что она была защищена через месяц после его отъезда, — ПТСР* у
детей, переживших насилие, — сказал он, вызвав удивление у Брюса, —
да, Брюс. Я описал и исследовал наш с тобой случай. Без имен,
конечно. Провел сравнение. Перелопатил кучу статистики, — вздохнул
он, — так вот. Во всех драках и конфликтах, в которые зафиксировали
агенты, ты, по какой-то причине избегал фатальных ударов. Зная твой
уровень подготовки, я не удивился бы, что ты с одного удара убивал
нападавших. Но нет. Каждый зафиксированный раз, ты ломал кости, бил
по чакрам, толкал в сторону, но не наносил фатальных ударов,
которые ты точно знаешь. То же самое и здесь. Тебе ведь претит сама
идея убийств, не так ли? — спросил он, но Брюс не ответил. Он был
слишком поражен наблюдательностью брата, — видимо, твое молчание,
означает «да». Так вот, пережившие ПТСР люди стараются избегать
любого напоминания случившейся с ними беды. Несмотря на то, что ты
побывал в самых разных местах, где смерть — это норма, ты никогда
не убивал. И даже погибших в пожаре людей, что ответственны за
ситуацию в Готэме, а значит, косвенно, и в смерти родителей, все
равно жалеешь. Я не ошибусь, если предположу, что и пистолетом ты
не пользовался, я прав? — спросил он Брюса, на что тот кивнул.