— У Фальконе в крови был обнаружен галлюциноген. Когда я вчера
проводил психологическое освидетельствование, он постоянно повторял
одно слово… Пугало, — сказал доктор Уэйн и заметил, что Крейн
как-то слишком довольно улыбается.
— Я ничего не подтверждаю, дорогой Чарльз, — сказал он так, что
всем стало понятно, что предположение оказалось верным.
— Внизу вы сказали, что мы все обречены. Что вы имели ввиду? —
вдруг спросил Гордон.
— Мало ли что я сказал в состоянии аффекта, — отмел он аргумент
Гордона, — хотя… кое-что я могу сказать. Не для протокола, потому
что я буду все отрицать, а просто из симпатии к моему коллеге.
— И что же это? — задал вопрос Чарльз, а Крейн оперся на стол и
подался вперед.
— Только три слова: Рас… Аль… Гул.
— И что это? — спросил Чарльз, словно понятия не имеет, о чем
идет речь.
— Если я скажу, будет не интересно, — иронично улыбнулся он и
скрестил руки на груди, откинувшись назад на стуле, — больше я
ничего не скажу. Думайте. Размышляйте. А я подожду адвоката.
— Что же. Удачи, Джон. Было приятно с тобой пообщаться, — сказал
Уэйн и развернул коляску в сторону выхода.
— Мне тоже, Чарльз. Мне тоже.
— Мы еще не закончили, — сказал Гордон и тоже направился к
выходу.
— Ошибаетесь. Скоро все закончится, — ответил Крейн. Но в тот
момент, когда Гордон хотел уже закрыть дверь, Крейн вдруг крикнул
вслед Чарльзу, — у вас большое будущее, друг мой. Не профукайте
его, — сказал он перед тем как скрыться за железной дверью.
— И что это значит? Что еще за Рас Аль Гул? Что это за слова
такие?
— Без понятия. Может быть шифр какой-то. Во всяком случае
считаю, что об этом стоит помалкивать, мистер Гордон. Не думаю, что
Крейн сказал это просто так, — предположил Чарльз, на что Гордон
кивнул.
— Знаете, доктор. У меня возникло странное чувство, что он
просто ломал комедию, — вздохнул Гордон, — как будто все то, что он
скажет уже не будет иметь никакого значения.
— Да. У меня тоже, — сказал Чарльз, думая лишь о том, как
сообщить новость, не звоня по телефону.
***
Полдень. Комната Брюса. Мы втроем, я, Брюс и Альфред сидим в
сугубо мужской компании и думаем над полученной информацией.
— Он точно погиб? — спрашиваю уже, наверное, третий раз за
вечер.
— Абсолютно, — уверенно отвечает Брюс, продолжая сверлить
невидимую точку на одеяле.