Я подъезжал к Пушкино, где располагалось подмосковное имение
Лазаревых. Как-то так повелось, что бояре и князья не стремились
жить в самой столице, озаботившись только официальными
резиденциями, где было удобно вести дела и устраивать приемы. По
большей части все они селились в области, из-за чего возникали
целые города, жителями которых являлись аристократы и их слуги. А
если учесть, что многие рода насчитывают больше сотни членов, то и
количество человек, обслуживающих дворян, становится довольно
великим. Постепенно их разбавляли простые люди, но традиция
сохранилась, и в кварталы дворян без особой на то необходимости
никто не совался.
У меня было разрешение на проезд от Христофора Иннокентьевича.
Охранники, кинув ряд замечаний, предметом которых стал мой внешний
вид, были вынуждены освободить дорогу. Предполагаю, меня так еще не
раз остановят, пока я добираюсь до имения Лазаревых. Ничего, это
лишь маленьких побочный эффект от передвижения на своем транспорте,
который я готов потерпеть.
— А неплохо Лазаревы устроились. Скромненько, — не удержался я
от комментария.
Остановился я как положено у кованых ворот, щедро украшенных
витиеватым орнаментом из каких-то побегов и цветов, и стал
терпеливо ждать, когда на меня обратят внимание. Инструкций от
патриарха рода Лазаревых по этому поводу у меня не было, а соваться
самому на территорию я посчитал пока лишним. Спустив Церби на
землю, я рассматривал поместье.
Трехэтажный особняк стоял в центре большого участка, заботливо
огражденного от внешнего мира забором. Помимо самого основного
дома, здесь находилось еще несколько зданий чуть поменьше, но не
менее презентабельных, однако с ходу определить их назначение я не
смог, да и не задавался целью.
Опущенный на землю шпиц начал усердно демонстрировать повадки
собаки, обнюхивая каждый угол. На самом же деле он искал места, где
проложены энерголинии, питающие защиту этого поместья. Они по
определению должны быть мощными, чтобы в случае опасности оператор
успел развернуть щит за доли секунды. Если к энерголинии аккуратно
присоединиться, то потерь никто не заметит, посчитав их
незначительными.
Останавливать я его не собирался, но внимательно следил за
совершаемыми действиями, чтобы в случае чего одернуть, а то порой
бывают у Церби проблемы с чувством меры.