Нас заинтересовала проблема массового производства, и мы видим в нашем маленьком организме возможности большого роста.
Программы и способы преподавания направлены не к затяжным, а к скоростным результатам, то есть к тому, чтобы в кратчайшие сроки бросить натурщиков на производственную работу, а каждому режиссеру дать осведомленную и энергичную группу ассистентов, в недалеком будущем – молодых режиссеров-постановщиков.
Усилия наших педагогов направлены на составление программы и проверку педагогического коллектива.
Ближайшие хозяйственные задачи сводятся к устройству таких помещений, в которых мог бы плодотворно работать наш педагогический коллектив.
Мы подняли вопрос о производственном сырье, называя им не только пленку, аппараты и химикалии, но и молодых мастеров кино.
Дайте нам сейчас пленку – будет ли работа? Нет. Мы повторим тот круг, по которому прошли, не создав ни автора, ни режиссера, ни актера для массового производства сотен картин.
Мы не создадим производства, а будем снова делать брак и блистать единичными картинами, доказывающими талантливость их автора, а не руководства.
Даже зная и понимая многое, мы умеем пока очень мало.
Создав свою киноармию, мы должны будем оторваться от театра, ибо при массовом производстве нам с ним не по пути.
Составление производственных коллективов, которыми надо заполнить пустующие ателье, – вот первейшая государственная задача, разрешимая только организацией школ кинематографии.
Вот почему производственные ячейки-мастерские – основа школ».
Декларация была одобрена всей коллегией Кинофотокомитета.
<…>
Ремонт помещений для школы на углу площади перед Московским Советом приближался к концу. Помещение было очень небольшое, но уютное. Сотни молодых людей штурмовали 1-ю Государственную школу кинематографии.
Первое помещение киношколы у пл. Моссовета
Здание киношколы на Тверской, 34
Здание киношколы в Малом Гнездниковском пер., 7
Здание киношколы в Третьяковском проезде
Здание киношколы на Неглинной, 25
Здание киношколы на Тверской, 34
Там были преданные делу О.И. Преображенская и Т.И. Глебова.
Остальные не понимали или почти не понимали громадной культурной значимости закладываемого нами дела. Я полностью ушел в работу школы. Двухмесячные (июль – август) приемные испытания поступающих должны были научить инструкторский состав подходить к натурщику и заниматься с ним, а также гарантировать минимальное количество «субъективных» мнений и неминуемых в новом деле ошибок.