– Витя, ты встал? – крикнула с кухни мама, которая уже вовсю
хлопотала у плиты.
– Угу! – буркнул подросток, усиленно работая во рту зубной
щеткой.
– Что на завтрак будешь? Омлет или оладушки?
– Ума-гы-буаба-кана! – громко, но неразборчиво ответил
мальчишка, капнув пеной себе на футболку.
– Чего ты там сказал? – ожидаемо не разобрала родительница.
– А авадю: «Ума-гы-буаба-кана!»
– Ох, балбес ты мой, – насмешливо фыркнула мама, – если ахинею
произнести дважды, она не станет понятней!
Закончив умываться, Виктор вернулся к себе, на ходу орудуя
ватной палочкой в ухе. О недавнем странном сне он начисто позабыл,
а потому прозвучавший в голове голос заставил его оторопело
замереть.
– Долго ты еще будешь делать вид, что не замечаешь меня,
смертный?!
– А? Что?! Кто здесь?!
Юноша закрутил головой, а потом воззрился на зажатую между
пальцев ватную палочку. Неужели в ней китайские шпионы спрятали
крохотный динамик?!
– Болван, это же я! – рыкнул невидимый собеседник. –
Никчемное создание, как ты мог забыть, что мы заключили
соглашение? Твой дух теперь неразрывно связан с моим…
– Да кто это говорит?! – отчаянно выкрикнул Виктор, ошалело
озираясь.
И тут вдруг в комнату вошла мама:
– Это твоя совесть, Витя, которую ты, видимо, где-то потерял, –
произнесла она, сложив руки на груди. – Ты чего орешь на всю
квартиру? Саша еще спит! Ты так и не ответил, что на завтрак
будешь? Омлет?
– Э-э-э-э… ну можно… наверное, – потерянно отозвался сын,
беспомощно блуждая взглядом по комнате.
– Ты чего шальной такой с утра? – озадачилась родительница. – Не
выспался? Или заболел?
Она приблизилась к парню и привстала на цыпочки, чтобы потрогать
его лоб.
– Ну хоть бы наклонился для приличия! Вымахал под самый потолок,
а матери теперь как? Подпрыгивать?
– Кхм, мам, да всё нормально! Извини за шум, я, наверное, не до
конца еще проснулся…
– Ну смотри мне, – погрозила женщина пальцем, – если ты опять
пытаешься от школы отмазаться, то предупреждаю сразу: фокус твой не
пройдет!
– И ничего я не пытаюсь! – обиженно надул губы мальчишка. –
Просто… просто… ай, ладно, забей! Сейчас выйду кушать.
Мама напоследок одарила отпрыска слегка недоуменным взглядом и
поспешно убежала на кухню. Ведь оттуда уже во всю доносилось
потрескивание разогретого на сковороде масла. А Виктор, как только
родительница ушла, напряженно потер лицо руками: