Завотделением ещё что-то говорил, а у
меня голова поплыла.
Ведь не прикалывается он, на полном
серьезе говорит.
- Ладно, сегодня я твоё опоздание
замял. В три литра спирта мне это обошлось. Как раз вчера его с
шовного сливали. Степанида дачу строит, ей спирт на твоё счастье
срочно и потребовался…
- Спасибо, - только и произнёс я
пересохшим горлом. – Отработаю.
- Конечно, отработаешь. Куда
денешься. Иди, давай, в свою палату. Ты у нас самый лучший младший
медицинский персонал, только тебе её я могу и доверить. Не
Коромыслову же. Он, правда, на палату ударников давно просится. Их
у нас три всего…
Петрович ещё что-то говорил, но уже
мне в спину. Я побрел в сторону дефицитной палаты. Мне же в
комсомол поступать надо и в медицинский институт пробиваться.
Так Петрович сказал. Или, в дурдом
мне пора?
Глава 5 Проверочник
В коридоре отделения Коромыслов… пол
мыл!
Старательно так, со знанием дела.
Чувствовался у него в этом занятии многолетний опыт.
На меня ещё он всё искоса поглядывал.
Причем – осуждающе. Он де выполняет свои функциональные
обязанности, а я с заведующим отделения лясы точу.
Он, что тоже аккредитацию не
сдал?!
Нет… Петрович о нем, как о санитаре
говорил. Желает де Коромыслов в палате для ударников трудовые
подвиги совершать. Конкурент он мой. Санитар как я, а не
травматолог.
Совсем что-то я … Кто есть кто
путаюсь. Не, такого врагу не пожелаешь!
Что-то со мной не того…
Так, если я понимаю это, ну, что - не
того, значит – у меня всё нормально. Может, это временное какое-то
расстройство? Психиатрию надо было лучше учить. Не одной хирургией
заниматься.
Чтобы успокоиться и немного прийти в
себя, я решил трудотерапию к себе применить. Откуда Коромыслов
швабру брал я видел, а поэтому достал из чуланчика её близняшку и
отворил дверь в палату для ударников.
Вожди на стенах палаты
присутствовали. Причем, написанные с мастерством и вдохновенно.
Владимир Ильич Ленин, Карл Маркс и Фридрих Энгельс. А ещё –
календарь. На нём рабочий и колхозница куда-то в светлое будущее
шли. Как-то сразу это понималось.
На календаре, год – нынешний,
прожитые дни крестиками зачеркнуты. Похерены, если просто сказать.
Хѣръ – это буква из старославянской азбуки, как наша «Х» пишется.
Крестик.
Месяц на календаре - текущий,
сегодняшний день пациенты палаты уже закрестили, а завтрашний – ещё
чистенький. Не прожит он пока.