Предстояло решить главный вопрос: стоит ли обращаться в больницу?
Ни для кого не было секретом, что врачи, в случае пулевых и даже ножевых ранений обязаны сообщать об этом «куда следует».
– Вот они и сообщат, – заметил Хмелевский, опрокидывая в себя очередную стопку и закусывая маринованным грибочком. – А через часок-другой нагрянут те самые… любители поджигать квартиры с живыми людьми. Только на этот раз уже вряд ли останемся живы.
– Ты прав, Лева, это очень рискованно, – согласилась Ирина. – Но ведь Игорю надо обязательно извлечь пулю из ноги, иначе какая-нибудь гангрена начнется…
– … и мальчишка инвалидом станет! – подхватила мысль племянницы тетя Валя, капая себе в рюмку валерьянку.
– Лучше инвалидом, чем покойником, – резонно возразил Лев Николаевич, наливая себе очередную дозу горячительного под неодобрительным взглядом Ирины.
– Ты, Лева, потише и со спиртным, и с резкими умозаключениями.
Лучше давай рассуждать логически. Ведь сам говорил, что за намиохотится не обычная милиция, а спецслужбы, так?
– Ну… правильно.
– А куда из больницы сообщат? Наверняка в райотдел милиции. И наверняка там ни про Жирцова, ни о нашей истории ни сном, ни духом не ведают. Не станут же они из-за каждой раны тревожить ФСБ или еще кого повыше…
– Ирочка, ты в чем-то права…
– Я во всем права! – отрезала Соломатова. – И, в конце концов я – мать, и хочу, чтоб мой сын был здоров, а не ездил в инвалидной коляске. Ты, что ли станешь его катать? Или эта девочка?
Ирина кивнула головой в сторону комнаты, откуда изредка доносились постанывания Игорька и всхлипы Леры.
– Если нам теперь собственной тени бояться, так лучше вон сразу
удавиться или утопиться! – все более распалялась Соломатова. – Будь что будет, надо полагаться на везение. Как хотите, а я пошла вызывать «скорую».
Тетя Валя и Хмелевский подавленно молчали. Они понимали правоту
Ирины, но страх не оставлял души этих, много в жизни натерпевшихся людей.