Пытки… Нескончаемая боль сопровождает немыслимые мучения. Раз за разом невидимый палач приходит и истязает, задавая один единственный вопрос: «Ты скажешь правду?» Ответа нет. Рот, словно заклеенный, не желает открываться. Из глотки лишь вырывается тихий недовольный рык, оповещающий палача о том, что желаемое не будет произнесено.
Пытки… Целых шесть годичных циклов понадобилось, чтобы поставить на колени Теней Атарра Наорэ. Их нашли. Заклинание сокрытия действовало так долго лишь потому, что щит подпитывала маленькая жизнь под сердцем Лирис. Она ставила заклинание, а энергетика малыша давала немыслимое количество силы и магии. Но как только свершилось рождение, защита пала.
Младенца удалось спасти ценой десятков тысяч невинных жизней. Город поплатился за своеволие. Всех, до единого, жителей – женщин, детей, стариков и молодых крепких мужчин – постигла участь, страшнее которой на Ардосе не сыскать. А Тени… Их доставили во дворец.
Они держались гордо. Даже избитые и ослабленные, не преклонили они колен и не раскрыли рта. Илсир щедра на пытки. Но даже она была удивлена, какой волей и непоколебимостью обладают хранители Единого Вселенского Знания. Не действовало ничего. Пробовали выкручивать пальцы, резать тонкими лезвиями тело, пробивать суставы. Не помогло развязать язык даже то, что их сотни раз душили, топили, сжигали, а потом снова возвращали к жизни и повторяли нескончаемые истязания.
Но шло время. Великая Река, что не останавливаясь текла по просторам Вселенной, вбирая в свои потоки все события и явления, двигалась размеренно, по капле унося с собой надежду на лучшее. Ничто не вечно. Илсир сдастся, ослабит хватку, перестанет рьяно верить в непоколебимые устои… Нет. Не перестанет, не ослабит, не остановится. Никогда не успокоится, пока не свершится пророчество Провидца! Никогда!
Светило одаривало теплом и светом траву, деревья, город. Восседая на своём троне, Илсаян ярко сиял на безоблачном небе, глядя на всё безразлично, выполняя возложенную на него миссию. Палящие лучи пробивались сквозь решётки в темнице. Сырой пол источал нестерпимый запах гнили и сырости. По углам, прячась от жарких палящих стрел, сидели замученные Лирис и Дирияк.