На следующий день профессор Крутов проснулся рано. Накануне он постирал и выгладил свою единственную белую рубашку. Привел в порядок видавший виды черный костюм. В какой-то небольшой лавочке он даже приобрел бабочку, которая неплохо гармонировала с его костюмом. Федор Иванович самым тщательным образом готовился к встрече с профессором Буржэ. Почему-то он волновался перед ней, как, пожалуй, никогда в своей жизни. Профессор Крутов хорошо помнил, как выглядел профессор Буржэ, когда в 1916 году он посетил Санкт-Петербург. Сколько они вместе гуляли по городу и какие темы часами обсуждали. Тогда вечером Федор Иванович пригласил французского профессора в интеллектуальное кафе. Они оба были филологами, но если Буржэ был специалистом в области европейской литературы, то Крутов занимался Ближним Востоком и тюркскими языками. Они с удовольствием рассказывали друг другу о своих научных интересах, ища и находя точки соприкосновения в этих богатых языковых культурах. А потом Федор Иванович долго провожал профессора Буржэ до гостиницы и они вместе любовались красотой белых ночей северной столицы. Вспоминая все это, Крутов рисовал в своем воображении, как они, встретившись после шестилетнего перерыва, продолжат свои удивительные беседы. Как, обрадовавшись встречи с ним, профессор Буржэ познакомит его со своими коллегами, введет в круг интересных людей Франции.
В назначенное время Крутов стоял у двери с табличкой «Профессор Буржэ». Он робко постучал в дверь и на приглашение войти аккуратно ее толкнул. За столом сидел знакомый ему профессор с настороженным выражением на лице. Он даже не встал из-за стола, увидев гостя, и не протянул руки. Не говоря уже о каких-либо других положительных эмоциях, которые принято демонстрировать в подобных ситуациях. На Крутова пахнуло холодом и какой-то нарочитой отстраненностью. Это был прием человека, которого, по каким-то непонятным причинам, не хотели просто видеть. Буржэ жестом показал на стул, стоящий поодаль от стола, у самой стены. После этого ледяным тоном спросил:
– Что Вас ко мне привело, месье?
И тут Крутов не выдержал. Всегда спокойный и выдержанный, уже как будто привыкший к незаслуженным унижениям в новой жизни, он жестко парировал Буржэ:
– Я не месье, как Вам хорошо известно. Я профессор Крутов. И извольте ко мне обращаться, милостивый государь, в соответствии с моим высоким научным званием.