. Идеальные, внутренние вещные социальные ограничения – это, по сути, отношения человека, порождаемые на первый взгляд материальными вещами, а на самом деле –
отношением человека к ним. Подобные ограничения являются в принципе
иллюзорными, хотя те, кто их испытывает, могут полагать, что это не так. Для лучшего осознания понятия и явления иллюзорности рекомендуется обратиться к философии буддизма и индуизма
68. Такой
иллюзорной формой вещной зависимости являются, например, социально наведённые ложные потребности в вещах, без которых можно на самом деле обойтись и отсутствие которых субъективно воспринимается как социальное ограничение. Проблема ложных вещных потребностей хорошо разобрана в работе Г. Маркузе «Одномерный человек». В ней показано, как потребительское общество, где производитель ориентирован исключительно на прибыль,
вынуждено искусственно создавать вещные потребности с помощью постоянно меняющейся моды, рекламы и системы сложной вещной взаимозависимости, когда для успешного функционирования одной вещи нужно приобретать вторую, третью и так до бесконечности. В результате современный человек, как правило, окружён массой мнимо нужных вещей, поглощающих его время, силы, здоровье, свободу и тем самым препятствующих его дальнейшему личностному росту, а, главное, душевному и духовному развитию.
Вещи самой логикой своего функционирования незаметно заставляют человека приспосабливаться к ним, обслуживать их, жить в их, а не в своём ритме, тем самым порабощая человека. Поэтому очень важно быть свободным от вещных зависимостей, «шопоголизма» (страсти к покупкам) и прочих аналогичных вирусных программ поведения.
Показательно, что ситуация вещной зависимости и ограниченности человека находит и своё идеологическое выражение. Например, в марксизме считается, что причиной превращения обезьян в людей стала их орудийная деятельность. То есть, человек, якобы, возник только тогда, когда он обрёл вещную зависимость от этих орудий. Человек в марксизме по своей природе существо предметно зависимое. В современном «деидеологизированном» обществе «вещизм» внедряется на подсознательном уровне, как нечто само собой разумеющееся и даже не подлежащее обсуждению и оценке. Сегодня это уже не осознанная идеология, как в советском марксизма, полемизирующая с более ранней идеологией христианства, а практически реализованный строй и образ жизни, существующий в механических программах, циклах производства и потребления.