Мужчина удивленный зашел в детскую, а довольная Сьюзен сидела в кресле, вздохнув, она произнесла:
– Ну, вот и все Бриан. А я тебе говорила, давай закончим это испытание для девушки. Она боиться тебя, ты очень активен по отношению к ней. Ты можешь ее ранить. Скажи мне, тебе она сильно нравиться, может, ты ее любишь? Брюнет ответил, с волнением в голосе:
– Что ты ей сказала Сьюзен? Что ты опять ей наговорила. Почему она плачет, сестрица? Я уже просто так, не могу на нее смотреть. Я схожу с ума. Я влюбился и просто не знаю, что делать. Наверное, любовь с первого взгляда. Ее губы, я готов целовать, каждую минуту. Еле сдерживаю себя. Что мне делать сестренка? Молодая женщина постучала пальцами о боковину кресла и загадочно произнесла:
– А знаешь, брат… Я думаю, что Люция, тоже по уши влюблена в тебя, и очень страдает от твоей холодной наглости. Бедная, она реагирует на все твои слова и дрожит от твоих прикосновений. А это и есть любовь Бриан. Ну что будем делать? Как нам быть, я в тупике, все так быстро закрутилось.
Мужчина сидя в кресле, спокойно произнес:
– Я подал запрос в канцелярию. Пока ответа нет. Я даже боюсь предположить если жена явиться сюда, как я объясню все это Люции. Но и признаться ей в чувствах, еще рано. Она отвергает меня и постоянно оскорбляет.
Женщина развела руками и, поджав губы, сказала:
– Ну, что, давай ей все расскажем тогда. Брюнет кивнул сестре, в знак согласия.
Проплакавшись, я вышла к позднему ужину. Мое опухшее лицо было вымыто холодной водой и пропитано пудрой из ароматных порошков. Я присела за стол, хозяева вошли и уставились на меня. Пожилая женщина, сказала, что уходит, обслуживать нужно самим. Я щелчком пальцев поднесла половник к кастрюле и, опустив его, набрала в тарелку пищу, рагу из овощей и мяса, заставила его опуститься возле меня. А так же налив вино себе в стакан таким же способом, залпом осушила его, и чуть закашлялась. О, аромат вина и вкус поразили меня, захотелось просто смаковать его.
Но чета Карниони следили за каждым моим действием. Лицо графа побледнело, и он удивленно присвистнул. Сьюзен, ухмыльнулась и положила себе и брату еду. Граф налил в стакан вина, смаковал его, а я вздохнула и, опрокинув бутылку себе в стакан, все так же усилием воли, наполнила его красной жидкостью. И тут же выпила. Голова чуть закружилась, глаза приобрели стеклянный вид, и маленькие чертенята заплясали в них, предлагая мне пакость. Я набралась наглости спросить хозяйку дома: