Он успел договориться со стражниками, чтобы те следили за всем, что творится на Днепре, если Олег задумает вернуться в Киев, то он должен о том знать.
№№№№№№№№
Олег смотрел на волны за бортом, впереди был только водный простор. Ему хотелось знать, долго ли продлятся его скитания, что будет от него самого зависеть, а над чем он не властен.
Но быть могло что угодно, ему ничего не угадать. Разве думал молодой и сильный Изяслав, что так быстро погибнет? А разве помышлял Всеволод, уходя в сражение, что вернется назад великим князем и засядет в Киеве. Вот и с ним точно так же, может быть сгинет завтра или сможет все одолеть.
Его может настигнуть буря, и сбросить на самое дно уже теперь.
Он знал, что всегда будет помнить застывшего на берегу Ярополка. У того точно все впереди, хотя и с ним всякое может случиться. Но все-таки в запасе у него значительно больше времени. Олегу же, если он хочет чего-то добиться, следовало поторопиться. В старости ни столица, ни власть ему не будет нужна.
Но на какой-то миг ему показалось, что не юный Ярополк, в сам Всеволод непонятно откуда взявшийся, стоит на том высоком берегу.
И так ясно видел он своего главного обидчика, что готов был повернуть назад, чтобы все сказать, что на душе накипело.
Но образ Всеволода вскоре рассеялся в тумане, а вот Ярополк все еще там оставался на диком бреге.
Он же начал размышлять здраво, понимая, что убив обидчика, он ничего не переменит, это будет на руку только тем, кто ближе всех стоит к великому столу, они ему скажут спасибо, но не более того. Его же снова посадят на корабль и отправят опять подальше.
Он только не мог понять, почему не стал тем, кем должен был стать, что он сделал не так, в чем ошибся.
№№№№№
Когда Всеволод выслушал Ярополка, он похвалил его за то, что было сделано, и словно в оправдание, прибавил:
– Константинополь – не самое худшее место на земле.
Конечно, это так, только город чужой, совсем чужой город, там он затеряется, и вовсе не узнает того величия, которое мог обрести. Но они тут же забыли об Олеге.
Для великого князя это была передышка, и ею надо было воспользоваться, чтобы укрепить свое положение…