– Мужья. Сыновья ещё не доросли, слава Богине, – выдохнула она.
– Все?
– Нет. Двое. Третий ранен.
– Я даже не знаю, чем тебе помочь. Мне безумно жаль, – начала я, но она меня перебила:
– Что вы, миледи. Вы сделали всё правильно. Без вас мы бы все погибли.
Сама говорит – и сама же плачет. На моих глазах тоже были слёзы, хоть я и не знала лично ни её, ни её мужей. Только в моём графстве стало в разы больше вдов и сирот. И этого уже не изменить.
Я сжала её руку в знак поддержки и уже собиралась уйти.
– Миледи, так что делать с костром?
– Не надо одного общего. Сложите несколько с другой стороны замка, не на поле боя. Там ещё анузцы не все собраны.
Женщина кивнула, даже как-то грустно улыбнулась и ушла.
– Миледи, он ушёл. Я ему не разрешал, а он ушёл, – подскочил мне местный знахарь.
– О ком вы? – не поняла я сути.
– Начальник Ифор. Сказал, что другим койка важнее, и ушёл.
– Если смог подняться и уйти, значит, ему лучше. Не переживайте.
Знахаря-то я успокоила, а сама злилась. Вот же мужчина. Ну что сложного выполнить все указания врача и выздороветь? Нет, надо обязательно выпендриться.
Ещё не остывшая после разговора с посланниками Анузы, растревоженная этой вдовой, я неслась в комнаты Ифора. Думала, что в порыве побью его и не посмотрю на ранение. Но всё вышло иначе.
Не заморачиваясь стуком в дверь, я влетела в комнату на всех парах. И встала как вкопанная, потому что Ифор надевал сорочку. Я ещё успела заметить перебинтованный живот, отметила, что бинт чистый. Только глаза сами собой тянулись к обнаженной мужской груди с редкой растительностью. У меня даже губы пересохли, а чтобы не двинуться к нему, пришлось сжать руки в кулаки.
– Миледи? – спросил он, застёгивая пуговички, которые скрыли от моего жадного взора желаемое. Может быть, мадам Олорка права? И у меня слишком долгое сексуальное воздержание? Для этого мира год – это слишком много.
Чтобы заговорить, мне пришлось прокашляться и перевести взгляд на лицо. Но и там было что-то типа местного пластыря. Поэтому я и спросила совсем не то, что собиралась:
– Болит?
– Терпимо, – попытался усмехнуться он, но я увидела, как пластырь дёрнулся, а Ифор тут же скривился.
– Зачем ты ушёл? Тебе же лежать нужно. Рану затянули, но очень слабо. Она может открыться вновь от любого перенапряжения. Совсем целителей не жалеешь, – попыталась я замаскировать своё беспокойство.