Сама же мадам Олорка неустанно благодарит Богиню за милость. Думаю, что и граф с ней солидарен, просто не афиширует этого. Ещё бы, граф Лурье служил при моих дедах и был лично с ними знаком. Моих давно уже нет в живых, а у графа младшему сыну четырнадцать. Это просто непередаваемо и неповторимо.
Самое забавное – видеть эту пару в общественных местах. В прошлом году мама потащила нас всех в театр. Так вот там основной ажиотаж, пусть и тихий, вызвали не короли со своим семейством в полном составе, а скромная семья графа Лурье. Мадам Олорка так изумительно краснела, что и не скажешь, что сотню разменяла. А уж как граф пытался приосаниться…
В общем, мы долго ещё о них говорили. Это прекрасно отвлекало от насущных проблем. Уводил меня Нолан почти насильно, когда я уже вывихивала челюсть в зевке. А наутро я пошла просить прощения за поведение. Только не вовремя опять.
– Можно? – спросила я, открывая дверь маминого кабинета, хотя и не услышала разрешения войти. И мне бы насторожиться, не лезть, но нет же… открыла дверь, заставая отрывок разговора.
– …что мне прикажете делать теперь? Кому я нужен лысым? – почти плакал отдалённо знакомый мужчина. Мельком встретила взглядом с мамой, которая заметила меня, в отличие от мужчины.
– Полагаю, что моей дочери вы не пришлись по вкусу. А волосы вырастут, но мы обязательно выплатим вам компенсацию за причинённые неудобства, – говорила мама, смотря прямо на меня.
Максимально тихо, как только могла, я прикрыла дверь и рванула прочь. Не хватало ещё вновь встретиться со вчерашним неудачливым ухажёром. И зачем он пошёл к магам?
– И чем же он настолько тебе не понравился? – спросила мама, стоило мне открыть дверь, дождавшись, когда он уйдёт.
– Слишком холёный?
– Ты меня спрашиваешь? Ты хоть понимаешь, что это ужасное поведение?
– Прости, я не подумала, что он к магам пойдёт.
– То есть за то, что облила его зельем, ты прощения не просишь? – прищурилась мама.
– Нет. Он сам виноват, – задрала я подбородок, хотя и сомневалась в своей правоте.
– И чем же он заслужил такое наказание?
– Ну, прости. Он меня подкараулил после занятий, а потом нервировал на прогулке.
– Чем? Чем нервировал?
– Лестью?
– Ты опять меня спрашиваешь? Милая, если ты думаешь, что я не замечаю, как тебе неприятно внимание мужчин, то ты ошибаешься. Я это прекрасно вижу. Оттого мне ещё страшнее за тебя. Неужели в твоём окружении нет ни одного, кто хоть чуточку тронул твоё сердечко?