Солнце медленно поднималось на небо,
воздух прогрелся, но ещё не было жарко.
Недалеко от Куличиков, в излучине
реки, образовалась большая поляна. Места хватило всем, чтобы
разместиться, ожидая нас. Старосты смогли привезти с собой десять
телег и около двадцати мужиков, для помощи и охраны. Я смотрела на
наш транспорт и не знала много это или мало, хватит ли этого
количества для того чтобы увести всё что нам нужно. Больше всё
равно нет. Если понадобится, то наймём в городе.
Проверив в последний раз общую
готовность, мы тронулись в путь. Вначале я крутила головой по
сторонам, рассматривая окружающий пейзаж, но вскоре мне это
наскучило. Глаза сами собой начали закрываться и под мерный стук
копыт голова свесилась на грудь. Увидев это, ко мне подъехал
Константин Львович:
— Кира Андреевна, вы встали очень
рано. До стоянки несколько часов, идите поспите в карету. Ваше
присутствие пока не обязательно.
Уговаривать дважды меня не пришлось.
Я действительно не могла победить сонливость. Только оказавшись в
карете, поняла, что в данной ситуации — это лучший выход. Положила
голову на согнутый локоть и тут же уснула.
Проснулась от того что карета стоит.
Мы остановились на той самой поляне, где я очнулась в этом мире.
Выйдя, потянулась и с удовольствием вдохнула полной грудью вкусный
тёплый воздух. Все заняты делом. Агриппина Фёдоровна достаёт еду,
которую Федосья нам сложила с собой, а Фёдор крутился рядом и
помогал. Лошадей уже напоили и теперь они стояли в сторонке и
щипали траву.
Быстро пообедав, собрались обговорить
последние детали. Для того чтобы покупки завершить быстрее, решили
разделиться. У каждого был список необходимого. Я заранее посчитала
сколько нужно монет каждому и теперь отдала их. План был прост:
въезжаем в город и каждый идёт закупать товар по своему списку.
Лента дороги стелилась прямо под
копыта, за окном мелькали вековые деревья. Всё чаще стали
попадаться телеги и кареты. После стоянки, я продолжила путь
верхом. Небольшой сон в карете пошёл мне на пользу и ко мне
вернулся природный оптимизм.
Константин Львович сегодня был
непривычно молчалив. Он ни разу не вмешался в мои разговоры с
работниками, но всегда находился поблизости — и в дороге, и на
привале и пока кушали. Его ненавязчивая забота была приятна. Он
нравился мне, как мужчина нравился, самой себе врать
невозможно.