Надо заканчивать. «Слышишь,
Руто?»
Блок, ещё один блок. Надо же, а это
не сложно! Странно, правда — почему мне, только что освоившему
приём, он даётся не хуже, чем умнице Ржаку? Или хитрый Руто
тренировался тайком?
Забавно было наблюдать, как ярость в
глазах рыжего постепенно сменяется чуть ли не суеверным ужасом, но
времени баловаться действительно не было. Блок, блок, шаг в сторону
— удар. Ещё удар, ещё — а потом обманное движение и шарахнуть со
всей силы!
Ржак, к чести своей, устоял. Но с
видимым трудом. А у меня были силы продолжать. Удар, удар,
удар!
Внезапно я осознал, что толпа,
которая вначале, как мне казалось, почти всецело поддерживала моего
противника, теперь вопит от восторга. Очкарик Руто вмиг стал
популярен, стоило ему прекратить прогибаться и показать зубы.
Рука уже онемела от непрестанно
гоняемой туда-сюда крови, но я в очередной раз напряг жилы и
плеснул в противника разрушительной энергией. Этот удар получился
заметно слабее предыдущих, но и Ржак уже был на грани: побелел,
едва стоял на ногах и тряс ладонью — видно, пытаясь нацедить силы
на защитный экран. Не успел, попытался увернуться — но вместо этого
неуклюже споткнулся о камень мощёного двора и грохнулся наземь
носом вниз.
Зрители завопили. Я продолжал стоять
посреди двора, борясь с жуткой тошнотой и головокружением, не
решаясь отвести глаз от поверженного, ползающего по земле
противника, и задаваясь вопросом, закончена ли схватка.
Ржак, похоже, так не считал — едва
придя в себя, подскочил на ноги и сделал угрожающее движение.
Точнее, попытался — сразу несколько человек схватили его за руки,
обездвиживая. «Всё, всё, Ржак, — приговаривал верзила Джуб. —
Договаривались по-честному, не позорься». Поймал мой взгляд и
весело подмигнул. Двойной агент, тоже мне.
О приближении смотрящего можно было
догадаться по постепенно умолкающим голосам — волна тишины катилась
от террасы вглубь двора.
— Опять, — процедил Гохард,
останавливаясь поодаль от меня, словно брезговал приближаться. —
Идущий Руто, на этот раз ты не отвертишься.
— А Руто не виноват, — вдруг подала
голос со своей колонны Курвинда. — Ржак его вызвал. Ни один
уважающий себя мужчина не откажется от вызова на поединок. Правда,
Гохард?
Мне почудился в этих словах подтекст,
но ничего стоящего на окаменевшем лице смотрящего я разглядеть не
смог — разве что оно стало чуть бледнее, а глаза ещё больше
потемнели.