– Ты бы прибрался, что ли, – указал мне Григорий, которого мое
молчание явно утомило. – Я пока чай поставлю. В холодильнике у
тебя, конечно, мышь повесилась. Но я там в шкафу вафли видел, хоть
почаевничаем.
– Ты уже и по шкафам прошелся? – сам не заметил, как перешел на
«ты».
– Первым делом. Надо же хозяйство принять, поглядеть как и что.
Хотя, конечно, смотреть особо и нечего.
А вот это обидно. Что он еще хотел-то? Да, однокомнатная
хрущевка, оставшаяся от бабки. Мебель старая, но крепкая. Антресоли
забиты хламом – пока руки не добрались убраться, холодильник
«Бирюса» в наличии, вместо стеклопакетов деревянные рамы. Из всего
богатства – комп, диван-книжка да целых два жк-шных телевизора,
один в комнате, другой на кухне. Бабушка страсть как любила
«Малахова», а тот ей отвечал тем же каждый день в
шестнадцать-тридцать.
Не успел я еще добром обжиться. Выяснилось, что после армии, без
образования и связей родителей ты не особо кому-то и нужен. Поэтому
я и устроился в доставку, да еще изредка подшабашивал с другом
детства Костяном. Как говорила бабушка: «были бы кости, а мясо
нарастет». Вот и я искренне считал, что еще в самом начале пути.
Причем, с хоть каким-то стартом – квартирой. У многих и такого
нет.
Пока я ходил и убирался в прихожей, бес успел заварить чай и
теперь сидел на кухне, хрустя вафлями и шумно втягивая горячий
напиток с блюдца. Занят Григорий был просмотром телевизора.
– Странный ты, – сказал он. – У тебя в банке из-под «Сахара» –
сахар.
– Конечно, так написано же.
– Написано, – попытался передразнить меня Григорий. – У моей
бывшей хозяйки тоже много чего написано было. Только там где
«Сахар» лежали цветы сушеного утесника, а где «Соль» – огненный
мох. Про «Перец» я вообще молчу.
Я же впитывал любую частичку информации, услышанную от беса.
Если старуха использовала какие-то травы, значит, они в чем-то
помогали. Соответственно, к ритуалами прибавляем травоведение. Нет,
у меня от бабушки тоже остался какой-то мешок с мать-и-мачехой и
чабрецом на антресоли. Но это все не то.
Григорий тем временем внимательно посмотрел на меня, а потом
кивнул в сторону мусорки. Там возле ведра сиротливо стояли пустые
пивные бутылки.
– Любитель? – сурово спросил он.
– Профессионал, – съязвил я. – Друг приходил позавчера, посидели
немного. Просто убрать не успел, дома почти не появляюсь. Езжу,
наблюдаю, правильно и в срок ли бабки умирают.