– На месте невеста твоя.
– Вот дурак, – у меня словно камень с души упал.
– Давай быстрее собирайся, нам ехать надо, монтажить. Зубы
почистил, футболку нацепили и погнали. Так и быть, я тебя покормлю
по дороге.
И выскочил за дверь.
– Григорий, иди ко мне.
– Иду, – угрюмо показался в коридоре бес. Видимо, он бы и рад
свинтить, но не мог не повиноваться.
– Это что такое? – указал я на смартфон.
– Телефон, – ответил он. – Удобная штука. Раньше-то рубежники
каменные дощечки использовали. Зачаровывали их между собой, один
что напишет, у другого это появляется. Тот прочитает, сотрет, сам
напишет. Но телефон удобнее, конечно.
– Какого беса… в смысле, черта, он делает в крупе?
– Так звонил и звонил, спасу никакого нет. Я и убрал
подальше.
Наверное, мой вид не внушал особого оптимизма. Потому что обычно
уверенный в себе и своей правоте бес растерялся. Даже в глаза
старался не смотреть.
– Запомни и заруби себе на носу, чтобы мои вещи не брал!
– Было бы сказано, а забыть успеем.
– Неправильный ответ.
– Да понял я все, хозяин.
Я пошел умываться, пытаясь взбодриться контрастным душем.
Григорий тем временем все крутился возле двери. В самом деле, как
какой-то виноватый кот.
– Ты как умудрился всю бутылку коньяка выдуть? – спросил я. – Мы
вроде вместе ложились.
– Так я же еще и работал ночью. Туда сбегаю, обратно вернусь.
Махну рюмочку. У меня же стресс. Ко всему прочему, я бес, куда нам
без этого?
Хорошая отговорка на все случаи жизни – я бес. Жалко, что мне
так нельзя.
С водными процедурами я закончил довольно быстро. Накинул одежду
похуже, когда монтажишь – много всякой херни летит и выскочил на
улицу.
Цель в виде коричневого Дастера была впереди, но путь мне
преградила старая знакомая.
– Матвей, здравствуй.
– Здрасьте, Анжелика Никифоровна.
– Ты Леопольда не видел, сегодня?
Я помотал головой.
– Представляешь, пропал. Вырвал у меня поводок и убежал. Будто
бес в него вселился. Да ты помнишь. Вчера было. Он мальчик умный,
иногда побегает, возвращается, а теперь словно сгинул. И
предчувствие у меня плохое. Всю ночь грудь давило, вздохнуть не
могла.
Допустим, по поводу давления в груди – есть у меня более
подходящее объяснение. Надо будет с Григорием поговорить на тему, к
кому можно шастать, чтобы хист подпитывать, к кому нет. Да и про
Леопольда тоже поболтать. Все-таки нехорошо получилось с собачкой.
Она хоть отбитая, да единственная радость у Никифоровны.