― Удобно, – моё уважение было искренним.
― Магия повсюду в нашей жизни. Какой смысл иметь дар и не
пользоваться им в быту?
― Но у тебя в замке я не видела ничего... волшебного.
― Это потому, что моя магия другого рода. Тёмная сила может
отбивать атаки, защищать, изолировать от окружающего мира. В жизни
это тоже применимо. Например, мой замок накрыт куполом, ни зверь,
ни посторонний человек не смогут подойти ближе, чем на сотню
метров. И ты, кстати, имей это в виду, если будешь ходить на
прогулки. Не уходи далеко в лес. Сто метров от наружной стены, не
дальше. Вокруг безлюдно, но много животных.
― А почему сразу не сказал? Мы же с Бусинкой...
― Когда ты с ней, я спокоен. Драконица сумеет тебя защитить, –
перебил он.
Мы ещё прогулялись, и граф предложил перекусить в местном
ресторанчике, сказав, что тут большое разнообразие рыбы. Однако не
успели мы свернуть на улицу, где находилось заведение, как
наткнулись на склоку. Здоровяк в переднике, явно хозяин какого-то
кафе, схватил за шиворот невысокого, полноватого парнишку с большой
корзинкой на лямке через плечо.
― Пошёл отсюда со своей стряпней! Чтобы духу твоего не было!
― Это не ваша улица! Я не захожу внутрь ваших заведений, а
пирожки могу продавать, где угодно! На то и уличная торговля! –
попытался огрызнуться парень, но из соседнего ресторана вышли двое
громил, и троица накинулась на парня с кулаками.
― Проклятье... – процедил мой спутник. От его рук потянулись,
как ленты, тёмные потоки энергии, а ледяной голос прогремел
раскатом грома: – Оставьте парня!
― А вы не вмешивайтесь, сударь! – прикрикнул здоровяк. – У нас
тут бизнес!
Двое других не были столь борзыми, оглянулись, заметили, что
улочка уже наполнена тёмным дымом, и сбежали в своё заведение.
― Оставь его! – Дэнгнир не двигался, но даже я, не имея магии,
ощущала его чудовищную силу. Тьма ослепляла, давила, пригибая к
земле.
Торгаш хотел ещё что-то вякнуть, граф слегка пошевелил пальцами,
потоки завихрились, стали ускоряться, и тогда здоровяк быстро
слинял восвояси. Маг прикрыл глаза, глубоко вдохнул, и тьма
рассеялась. А на земле остался лежать избитый парень лет двадцати
семи. Его корзинке тоже досталось, почти всё содержимое валялось на
мостовой. Большинство пирожков громилы растоптали.
Граф подошёл к парню.
― Жив? Ничего не сломано?