Еще через сутки. Борт рейдера «Стилет». Граница системы
– Ты ведешь неправильный образ жизни.
– Ой, только не надо мне завидовать, – с этими словами Костин взял тонкий ломтик хлебушка, с чувством намазал его маслом и плюхнул сверху толстый слой деликатесного паштета из печенки александрийской псевдоптицы. Вкуснейшая вещь, кстати, и дорогущая, но он со склада перед отлетом взял целый ящик, из зубов интендантских, можно сказать, вырвал. – И не говори, что не хочешь.
Каталина незаметно (ну, это она так думала) вздохнула. Хочет, по глазам видно, но упрямо гнет свою линию. В пику ему, Костину. Оттаяла, отошла немного от пережитого, но, как лейтенант и предполагал, центром раздражения стала теперь его коренастая фигура. Ну и пускай ее. Не шипит, не молчит, в себе не замыкается – и то хлеб. Не самый плохой характер, адаптируется к обстановке легко, так что будем надеяться, выйдет из этой истории с минимальными потерями для организма.
– У нас принято здоровое, правильное и сбалансированное питание, – гордо заявила девушка и демонстративно захрустела листом консервированного салата.
– Угу, угу. Я помню, как ты в первый день мясо наворачивала, – «согласился» Костин.
– Тогда я была не в себе.
– Да бога ради, я что, против? Мне больше достанется, – усмехнулся лейтенант, гладя, как шевельнулись непроизвольно ноздри сотрапезницы. Еще бы, балык из калуги[3], пошедший на следующий бутерброд, пах одуряюще вкусно. – Только имей в виду, у нас не слишком доверяют вегетарианцам.
– Это еще почему?
– Да так, на всякий случай, по старой памяти.
– То есть?
– Ну, Гитлер был вегетарианцем. Получается, отсутствие мяса в пище может толкнуть даже неглупого человека на нехорошие идеи.
Костин откровенно посмеивался, но девушка, к русскому юмору непривычная, этого не понимала и вспыхнула моментально. Она вообще на удивление легко краснела.
– Я не вегетарианка.
– А я тебя ни в чем и не обвиняю. Но то, что ты отказываешься…
– Я. Не. Вегетарианка.
– Докажи, – с трудом сдерживая готовый вырваться наружу смех, лейтенант обвел рукой стол. А было на нем много чего. – Вам приготовить, девушка, али сами?
– А вот приготовь.
– Да и пожалуйста.
Спустя минуту Каталина со смесью оторопи и обреченности разглядывала гигантский бутерброд, составленный из десятка слоев разносортных деликатесов. Потом вздохнула, на сей раз в открытую, подняла жалобные глаза, но, убедившись, что толстокожего Костина этим не проймешь, решительно вгрызлась в шедевр мужского кулинарного творчества. Ну и ладно, хотя бы не будет ночью, когда думает, что никто ее не видит, тишком к холодильнику бегать.