Валерий тогда так увлекся поэтическим творчеством, что вообще решил написать поэму акростихом. А я быстро сдулся. Что-то не шли у меня стихи, тем более акро. Ведь, если подумать, только валеркино внутреннее благородство не позволило ему откровенно сказать мне, что мой опус – бред сивой кобылы, или хотя бы поинтересоваться, почему это у него в подъезде стена единственная. Заплеванная – да, но не единственная. И с кофе тоже натяжка – для того, чтоб его залить, надо домой, хотя бы, попасть.
Полгода назад, к Новому году появилась у нас «маничка» - частушки писать. Вот тут я в грязь лицом не ударил, написал много и разнообразно, или я не парень с окраины? Правда, читать мои произведения в приличном обществе было невозможно. В общем, проиграл я и ту «маничку», а эту думал выиграть. Если в прошлых наших играх результат не исчислялся цифрами, то в новой «маничке» все было очень просто – у кого больше, тот и победитель…
Обычно у нас кабинет - проходной двор, но в эту неделю прочие обитатели редакции заходили к нам нечасто, не решаясь прерывать творческий процесс. В открытую дверь кабинета, которую мы закрывали только в исключительных случаях, были видны наши одухотворенные лица, постоянно обращенные к мониторам. Потому народ, заглянув, уходил, устыдившись своего безделья.
Мы же почти не ходили на перекуры, из нашего кабинета не слышался гогот над новыми анекдотами, который обычно перманентно отдавался эхом от стен редакционного коридора. Коллеги тактично старались не нарушать идиллию, а мы невозбранно предавались «маничке», которая впрыскивала адреналин в нашу застоявшуюся от сидячей работы кровь. Ибо победы мы жаждали оба.
Начало «маничке» положила доисторическая фраза: «Землю – крестьянам, фабрики - рабочим», которую по теперь и не припомнить, какому поводу выдал Валерий.
- Подиум - манекенщицам, - сказал я, с интересом наблюдая в открытую дверь кабинета, как вышагивает жирафьей грациозной походкой по редакционному коридору наборщица Алина – длинная, плоская и томная.
Валерка вскинулся, глянул на меня ошалелыми глазами, в которых ясно читалась зарождающаяся маниакальность, подумал и сказал.
- Небо – птицам!
- Редакции – редакторам… - ответствовал я.
- Окна – домам…
- Пепельницы – сигаретам…
- Глобусы – географам…
- Шприцы – наркоманам…