— А ты? — вдруг спросила Лиза, застав меня врасплох.
Черт! Я не только не слушал ее болтовню, пытаясь сообразить, где
я все это видел, так теперь и не понимал, о чем она спрашивает.
— Ты на этот раз всех правильно упокоил?
Ах, вот оно что!
— Да, конечно, — отмахнулся я от мелкой.
Где-то на самой границе сознания проскользнула мысль, что я мог
и накосячить. Катя, конечно, говорила про очередность, но я привык
жить своим умом. Привык делать так, как посчитаю нужным. Да ладно,
Лиза ведь говорила, что нет ничего страшного. Если, где и ошибся,
уже поздно. Все равно всем бошки поотрубал, не встанут.
Мы спустились на первый этаж и вышли в огромную золоченую залу.
Окна в пол. Нет – это были двери. Над ними еще небольшие оконца.
Все с закруглениями сверху. На полу лоснящийся, отражающий свет
факелов и свечей паркет. На потолке картина, словно единое полотно.
И золото кругом. Богато!
В зале толпились военные, среди них затесалась тонкая фигурка
Кати. Она, как и еще один человек в рясе с карманами, отдавала
приказы. Люди по трое вставали напротив окон и замирали в
напряженных позах.
К нам подбежал молодой парнишка в форме и поклонился.
— Ваше сиятельство, — обратился он ко мне. — Ваш батюшка – граф
Григорий Андреевич Обухов, желает вас видеть.
Я взглянул на высокого тощего человека, что возвышался
несокрушимым столпом в самом центре залы и только сейчас сообразил,
где нахожусь.
Давненько я не был в Царскосельском дворце. Наверное, бывай я
тут чаще, смог бы узнать сразу. Чтобы убедиться в своей правоте, я
посмотрел в окно. Я помнил вид парка, которым любил наслаждаться в
моменты пребывания здесь.
Из-за отражения свечей и факелов в стекле сложно было что-то
рассмотреть снаружи. Я подошел чуть ближе и всмотрелся в ночь.
Темнота за окном шевелилась.
Вот те на! Боялся, что не с кого будет собирать силу? Нечем
будет заполнить средоточие света? Ага. Здесь и на первое, и на
второе, и даже на компот наберется.
Я постарался разглядеть, что там такое двигалось. Отражение
сильно мешало, но понять, что приближающиеся ко дворцу твари не
были людьми, я смог. «Черти какие-то», мелькнуло в голове. Да где
же это видано, чтобы по улицам столько чертей ходило? Ладно бы еще
зомби… Так нет. Черные, темнее самой ночи. Желтые, горящие каким-то
внутренним светом глаза, тонкие ручонки, кривые ножки и хвост.
Хвост, мать его! А еще рога. Не большие, как у оленя, а прямые
маленькие отростки на голове. И все это какое-то неестественное,
словно кто-то их вытащил из плохо прорисованного мультфильма.