— А оно еще в силе? — удивленно спросила я.
— Конечно, разве я стал бы разбрасываться такими словами зря?
Я слегка поникла. Естественно, я хотела бы попробовать. Но пока неизвестно, что будет дальше и чем закончится авантюра с итхаром.
— Вообще-то я пришла по другому поводу. Тоже важному для меня.
— Что ж, я внимательно слушаю, — прищурился грандмагистр.
Я подошла и достала таинственную запонку, положив ее на стол.
— Мне очень нужно узнать, что в ней особенного. Какие на ней чары. Понимаете, я не могу обратиться ни к кому из своих знакомых. Мне кажется, замышляется нечто... не очень хорошее. Опасное, я бы сказала. Но я хотела бы оставить этот разговор в тайне. Вы единственный, кто может мне помочь.
Вот сейчас посмотрит на часы и скажет, что нет времени, ведь пообедать не успеет, или что-то в этом роде. Но он кивнул, чтобы я продолжала.
Я еще пару минут объясняла тейну Витору, зачем мне это нужно, не вдаваясь в подробности. Но, видно, говорила убедительно. Потому что он поверил. Да и не было ничего криминального в этой информации, как мне казалось.
— Давай посмотрим, что представляет собой эта вещица.
Он положил руку на запонку и закрыл глаза. А я замерла, боясь даже дышать, чтобы не мешать процессу считывания. Время тянулось долго, будто резиновое, казалось, что обеденный перерыв вот-вот закончится. Но я себя накручивала. На самом деле прошло всего несколько минут.
— Шайтесата! — воскликнул грандмагистр. — Кто же это сделал, интересно мне знать?
— Я понятия не имею. Я просто нашла эту запонку в коридоре на полу. А потом увидела такие же у тейна Лестера, — шепотом поведала я. — Но его запонки на месте. Вот я и подумала, что кто-то замышляет недоброе.
— Ты говоришь по-вастхальдски? — удивленно уставился на меня маг.
— Я... Я что, сказала это по-вастхальдски?! — Я даже опешила, поскольку выдала все автоматически. Освальд говорил сам с собой, а я подумала, что обращается ко мне, вот и ответила. — Д-да, говорю.
До меня дошло, что я действительно владею родным языком Витора на приличном уровне, конечно, не наравне с вайгерским, но очень даже неплохо. А еще остаточная память тела услужливо подсказала, что Лерэйн изучала его в пансионе и читала на вастхальдском много книг.
— Это же замечательно! — воскликнул Освальд Витор.
— Что именно? — не поняла я.