– Это полезная информация! – похвалил я девушку, – Что ещё?
– Состоит в английском клубе «Молли и Блум», у которого есть свой игорный дом в Москве. А ещё, сегодня там будет игра, – буднично рассказала Герда, умудряясь одновременно с этим, хрустеть круассаном и запивать его кофе.
– Давай догадаюсь, наш барон там – завсегдатай и никогда не пропускает такие события?!
– Совершенно верно, господин! – девушка закинула в рот остатки лакомства.
– Тогда нам тоже следует там быть. – передразнивая безразличный тон девушки, сказал я.
– Но это не всё! У барона могут быть личные мотивы, его единственный сын – очень слабый маг. “Воин” – это потолок для младшего Морозова!
– А это уже личный мотив обзавестись жемчужиной.
– Боюсь, господин, вас туда не пустят. Вход в игорные заведения с двадцати одного года! – наставительным тоном заявил Нохай.
– Да?! Ну, посмотрим… Герда, готовься, ты сегодня должна быть неотразима и смертельно опасна для мужских глаз!
Девушка покраснела и довольно заулыбалась.
– А что мне делать, господин? – немного возмущённо спросил Нохай, – Неужели сидеть дома?!
– Будешь водителем.
– Слушаюсь, господин, – но слуга всё же поник, не такого ответа он ожидал.
– А раз так вышло, что у нас ранний подъём случился из-за моих кошмаров, то сегодня у вас свободный график. Но чтобы вы к вечеру были готовы и не дремали!
– Да, господин! – хором отозвались оба слуги.
***
Две луны освещали здание казино с разных концов небосвода. Ночь выдалась тёплой и безветренной, что казалось немного удивительным для начала лета в моём мире. Игорный дом «Молли и Блум» сверкал огнями, завлекая гостей. Справа на вывеске горели огнями софитов четыре туза и джокер, слева задирали к небу стройные ножки танцовщицы кабаре.
Нохай подогнал автомобиль к центральному входу и немедленно выскочил, открывая мне дверь, а затем быстро перебежал к двери Герды. Я подождал девушку и приподнял локоть, давая ей возможность просунуть руку. Мы под ручку, как пара, направились к входу.
Но, как и ожидалось, нас не пустили, вернее меня. Мордоворот аккуратно преградил путь и потребовал документы:
– Господин, вам есть двадцать один год? – учтиво поинтересовался секьюрити.